Наследник для генерала-дракона (СИ)

И заодно — браслетов в виде рун, нанесенных на оба мои запястья и удерживающих меня в его мире навсегда.

— Вот так. Всё, ты моя! — посмотрел он на меня победоносно, но с нежностью, как на самое драгоценное существо.

И я почувствовала, как таю от облегчения и счастья.

— Твоя, — согласилась я со слезами на глазах и была вознаграждена торопливым, очень горячим поцелуем в губы.

Эпилог

— Смотри, как я умею, мамуля! — Миланис подпрыгнула вверх, чтобы дотянуться до сладкого, красного яблочка на раскидистой ветке.

Ее стройную детскую фигурку неожиданно окутало оранжевое магическое свечение, помогая подняться еще немного выше и достать недосягаемый плод.

Так же легко дочка приземлилась обратно, тут же уселась на мягкое покрывало рядом со мной и сразу откусила красный бочок.

Я смотрела на нее широко раскрытыми глазами. Моя дочь росла человеком, и вдруг это… Дела, однако.

Мы устроились в роскошном саду герцогства Блэдмор, в тени пышной яблони. Ласковый летний ветерок щекотал кожу и разносил аромат цветущих лилий и роз. Из великолепного двухэтажного дома, стоявшего в отдалении и опутанного лозой, тянулся запах жаркого, готовящегося на обед.

На севере серебрились горы соседнего королевства Тумелон, на юге зеленели пышные леса, а на востоке протекала живописная река с порогами и водопадами.

Это поместье было одним из многих, но самым любимым. Огромное герцогство перешло Раштону Блэдмору со времен первых побед в войне, когда король Хитэм щедро жаловал другу и землю, и титулы за блистательные успехи на военном поприще.

Диккерийские земли — северная оконечность Фаргаросы от Дьявори до самого океанского побережья — принадлежали моему мужу и его наследникам, и он посвящал все свое свободное время развитию инфраструктуры и управлению делами, преумножая наш и без того немаленький доход.

Война закончилась несколько лет назад. Король Фаргаросы и император Лессандрии заключили мирное соглашение в обмен на возвращение части земель западному соседу. С тех пор все затихло, наступили добрые, светлые времена.

Мы с Раштоном поженились с размахом и невероятным апломбом. Весь свет Фаргаросы, казалось, присутствовал на нашей пышной свадьбе — в белоснежном соборе с золотыми куполами, возведенном при огромном королевском дворце.

На мне было вышитое красными рубинами белое платье в форме перевернутой лилии. Никакого кринолина — я так попросила. Маленькая дань моему миру, теплое прощание с ним, к тому же муж очень оценил вид моих чувственно очерченных бедер и струящегося вниз шифона.

Длинный шлейф и фату несли два десятка детей, счастливых от такой важной обязанности.

Мой замечательный жених ждал меня под аркой из белых и красных роз. На нем — парадный белый мундир с красным аксельбантом на плече и такой же яркой перевязью. Широкоплечий, суровый, горделивый. Мужчина-мечта!

Мой дракон, мой повелитель. Ужасно заботливый, когда сбросил с плеч тяготы войны и перестал изображать из себя хмурого и жестокого варвара.

— Согласны ли вы, пресветлая княгиня Сафир Иммераль, взять в мужья его великое высочество герцога Диккирийского, Ниардийского и Анталамского, графа Бушшандрии, Масуньона, Лимдрага, Итишайна, Мальсберга, Лютиммера… владыку Арахона, Форсена…

Божеее… я потеряла нить, пока священник перечислял все титулы моего будущего супруга в течение нескольких минут. Чуть было не забыла сказать «да», когда он величественно закончил:

— …Раштона Блэдмора.

— Да!

— Согласны ли вы, ваше великое высочество герцог…

И все началось заново.

А кто я? Пресветлая княгиня, мои посмертные благодарности Данатиелу!

Хоть в этом не обманул, подарив мне титул, который позволил без проблем выйти замуж за любимого герцога, не порождая при этом пересудов. Ну, разве что вдовство вызвало нездоровый интерес, но так как муж погиб на войне — вопросы исчезли.

А потом был пир прямо в королевском дворце. Хитэм Дитреваль и Раштон Блэдмор были лучшими друзьями.

Маленькая серая птичка присела на макушку яблони над нами и завела переливчатую песнь. Я легла на спину и покусывала травинку, наслаждаясь безмятежностью и тихим семейным существованием.

На днях нашей дочери исполнилось семь. Среднему сыну Редлану было пять: сейчас он носился с сачком за бабочкой прямо по солнцепеку. А младшего мы вот-вот ожидали. Все эти годы мы с Раштоном и детьми были абсолютно и невозможно счастливы.

Вначале я немного переживала о том, что драконы живут тысячи лет, а люди — от силы сто. Еще и болеют, стареют. Обидно, однако!

Но даже этот вопрос оказался решен. Оказывается, истинная пара дракона тоже становится бессмертной благодаря его магии! Она будет вечно молодой, пока ее любит дракон.

Ну вот, вспомнишь черта, он и появится.

— Папуля! — сорвалась дочь, бросив недогрызенное яблоко, и помчалась по лужайке навстречу приземляющемуся дракону. — Смотри, как я умею! Я тоже научилась летать!

Привстав, я наблюдала умилительную картину общения отца с дочерью.

Вот он улыбнулся, потрепав девочку по рыжеватой макушке. Два очаровательных хвостика качнулись тудыть-сюдыть.