Наследник Гиппократа

– Занятно. Только честно – почему именно я? В Москве хирургов сотни, а может быть, и тысячи.

– Отвечу. Когда для отделения стали подбирать персонал, оказалось – не так просто при всём богатстве выбора. Кто-то действительно хорош, но возраст предпенсионный, перспективы нет. У других показатели – смертность, хирургическая активность, объём оперативных вмешательств не на высоте. Кроме того, вы кандидат наук. Для пациентов это плюс.

Никита пребывал в некоторой растерянности. Видимо, Антон Никифорович это понял.

– Я не тороплю, шаг серьёзный. Недели на размышление хватит? Полагаю, наш разговор останется между нами?

– Мне надо подумать.

– Тогда не буду задерживать, всего доброго.

Никита добрался до дома. Когда сели ужинать, Лена спросила.

– Что-то на работе случилось?

– Почему ты так решила?

– В одну точку смотришь, а вилку с котлетой уже несколько минут у рта держишь.

– Обдумываю кое-что, не обращай внимания.

Конечно, предложение лестное. Рентгенэндоскопическая хирургия – новое направление в медицине, по всей России отделения по пальцам пересчитать можно и находятся в крупных городах, потому как оборудование импортное, как и расходники, и очень дорогое. Обучиться и заниматься новым направлением в хирургии – значит подняться на новую ступень в профессиональном плане. Для любого специалиста это привлекательно. А только уйти из клиники – похоже на предательство. Конечно, многие на его месте отбросили бы сомнения, приняли предложение. Но Никита Артёму Витальевичу благодарен был. Именно он перетащил его в Москву, помог обустроиться на первых порах, сделал заведующим отделением. Уйти – значит ответить чёрной неблагодарностью. И Никита твёрдо решил отказаться от предложения. Мало того – рассказать главному врачу. Решив так, почувствовал облегчение.

Утром, после планёрки у главврача, заведующие отделениями разошлись, а Никита остался.

– Случилось что-нибудь?

Никита подробно рассказал о вчерашней встрече.

– Говоришь – Антон Никифорович? И отделение рентгеновской хирургии открывает? Тогда предположу, о какой клинике речь. Наши конкуренты. Давно козни строят. Значит – переманивать сотрудников начали? Хотят твоим переходом двух зайцев убить. Себе приобретут перспективного специалиста, а нас поставят в затруднительное положение. Понятно – на время. Свято место пусто не бывает. Подберём кого-нибудь, если уйдёшь. Только я так думаю, коли решил бы уйти, мне не рассказал.

– Не уйду. Хотя предложение заманчивое, направление новое.

– Сам подумывал. Помещений не хватает, нам бы ещё один этаж. И владелец клиники пока финансово не готов, скажу прямо. Ладно, за разговор спасибо, теперь буду знать, откуда ветер дует. Чувствовал я сквознячок, какую-то возню вокруг нашей клиники, да не знал.

– Артём Витальевич, я могу идти в отделение? Две плановых операции ждут.

– Да, конечно, не задерживаю. Но о нашем разговоре – никому.

– Артём Витальевич! Ну не мальчик же я!

– Знаю, знаю, просто напомнил.

Жизнь в отделении шла своим чередом. Через неделю раздался звонок от Антона Никифоровича.

– Добрый день! Что надумали, каков ответ?

– Простите, остаюсь в своей клинике.

– Ну что же, ваше право. До свидания.

А ещё через неделю Никиту вызвал главный врач.

– Звонили из Департамента здравоохранения. Жалоба на тебя пришла, жди проверку.

– Кто и по какому поводу?

– Некая Горшенина. Была у тебя такая?

– Да, с желчнокаменной болезнью, полтора месяца назад. Но в отделении она претензий не предъявляла.

– Подними из архива историю болезни, сам тщательно просмотри на предмет недочётов. Мало ли – недописал.

– Хорошо.

Пациентку Никита помнил, женщина адекватная, не скандальная. Что удивляло – почему полтора месяца ждала после выписки, а не написала сразу? Или появились поздние осложнения? История нашлась сразу. Никита изучил её едва ли не под лупой. Анализы, протоколы, записи обходов – всё в порядке.

Неизвестность хуже всего, оставалось ждать. Ночь Никита почти не спал. Проверяющие могут прицепиться к тому, чего не ждёшь. Артём Витальевич, битый волк, к проверке приготовился, в его кабинете уже сидел юрист клиники. Вскоре пожаловала комиссия из двух человек, показала главному врачу жалобу. Прочитав, он передал её юристу. Никита из-за плеча тоже пробежал текст глазами, быстренько, по диагонали. Бред какой-то. Пациентка обвиняет его в вымогании денег перед операцией. Конечно, за Никитой грехи водились, но денег с пациентов он никогда не вымогал. Люди и так платили в кассу клиники. Смешно рисковать местом работы, если зарплата приличная, даже по московским меркам. Юрист клиники сразу в бой кинулся.

– Где доказательства? Видео, свидетели? Да и не пишет заявительница, что деньги передала!

Комиссия проверила историю болезни, недочётов не нашла. Взяли с Никиты объяснительную и удалились. Артём Витальевич запер дверь на ключ.

– Никита, как на духу. Требовал?

– Никогда! Поклёп!

– Верю, но спросить должен. Тебе не показалось странным одно обстоятельство?

– Через полтора месяца написала?

– И это тоже. Адрес!

– А что адрес? Ленинский проспект, ничего особенного.

Главврач открыл дверь, попросил секретаршу.