Наследник имения Редклиф. Том первый

Мэри, 25-лтняя двушка, считалась задушевной пріятельницей старшихъ миссъ Эдмонстонъ, хотя по лтамъ своимъ она далеко была имъ не товарищъ. Мать ея умерла тотчасъ посл ея рожденія, двочка многимъ была обязана вниманію мистриссъ Эдмонстонъ; ей пришлось рости среди многочисленной семьи взрослыхъ братьевъ, и потому у нея почти не было дтства; до 14 лтъ она росла какъ мальчикъ, а затмъ превратилась вдругъ въ женщину по физическому развитію, хотя по вкусамъ, привычкамъ и занятіямъ осталась той же 14 лтней Мэри. Папа составлялъ весь ея міръ; угождать ему была цлью всей ея жизни; съ братьями она держала себя какъ товарищъ; лучшимъ для нея развлеченіемъ служили уроки греческаго языка, которые ей давалъ отецъ, школьные праздники, разныя игры и новыя книги. Она жалла объ одномъ, — что года идутъ и люди старются. Одинъ папа мало измнился съ тхъ поръ, какъ она себя помнила; братья же превратились въ усатыхъ, молодыхъ людей; они находились на служб и имъ было не до шалостей; школьныя ея подруги разбрелись по разнымъ домамъ; двочки, которыхъ она знала дтьми, сдлались молодыми женщинами; а тутъ, на бду, и Лора съ Эмми вздумали подростать. Хорошо, что еще Эмми, рзвая какъ котенокъ, не отказывалась побгать по саду выст съ нею и Шарлоттою. Мэри вчно хлопотала о томъ, какъ бы развлечь Чарльза; въ минуты его дурнаго расположенія духа, когда къ больному трудно было приступиться, она преспокойно болтала съ нимъ всякій вздоръ, хотя въ сущности, судя по домашнимъ ея занятіямъ очень серьезнымъ и сложнымь, ее никакъ нельзя было назвать пустой двушкой.

Острая, ршительная, всегда смлая, Мэри не имла никакихъ причудъ. Она была стройна и высока, съ добродушнымъ, румянымъ лицомъ и съ манерами, хотя и вполн женственными, но весьма энергическими.

Имніе Гольуэль отстояло въ 2 миляхъ отъ приходской церкви Истъ-гиль, и потому Мэри видла Гэя всего одинъ разъ, и то на нсколько минутъ, посл церковной службы. Чарльзъ ждалъ съ нетерпніемъ вечера, чтобы имть возможность потолковать съ нею о Гэ въ то время, когда дамы соберутся у него посл обда. Сестры его, вмст съ Гарперами, принялись за музыку, мать сла у его ногъ, а Мэри устроилась подл нихъ, съ вязаньемъ.

— Ну, чтожь? какъ вы ладите съ сэръ Гэемъ? спросила она у мистриссъ Эдмонстонъ.

— Онъ принадлежитъ къ числу такихъ людей, которые никогда вамъ не мшаютъ, а между тмъ вы никакъ не можете ихъ забыть, отвчала та.

— Прелесть что у него за манеры! добавила Мэри.

— Онъ вылитый ддушка. Рыцарь старой школы, всегда вжливый и внимательный, а это, по моему, очень сглаживаетъ его живой и нсколько рзкій характеръ. Я надюсь, что онъ всегда такимъ останется.

— Богъ знаетъ! замтилъ Чарльзъ. — Гэй похожъ на Каспара Гаузера, который прожилъ 20 лтъ въ подвал. Это счастіе ваше, мама, что онъ родился уже такимъ приличнымъ юношей, а не медвженкомъ.

— Счастіе твое, Чарли, — возразила мать:- потому что онъ балуетъ тебя боле, чмъ мы вс.

— Извините, онъ мн только не противорчитъ. До него я не зналъ, что такое имть свою волю.

— Не вамъ бы жаловаться, Чарли! сказала Мэри.

— А что? вы находите, что я всегда длаю то, что хочу, — воскликнулъ больной. Ужъ это просто зависть съ вашей стороны, Мэри! Посмотрли бы вы, какая возня поднимается, когда мн нужно тащиться по нашей противной лстниц или когда нужно поправить мой диванъ. Мн свободно пошевельнуться не дадутъ. Намедни Филиппъ читалъ мн нотаціи иа каждой ступени, и то не такъ, и другое не такъ. Я дотого измучился, что повалился, какъ снопъ, ему на руки, и онъ донесъ меня до спальни. Правда, онъ такъ силенъ и здоровъ, что не почувствовалъ даже тягости отъ своей ноши, но мн то разв пріятно было обременять его? Вотъ я на слдующій разъ и сползъ на костыляхъ одинъ — а онъ врно разсердился.

— Сэръ Гэй дотого къ нему внимателенъ, что даже совстно, — сказала мистриссъ Эдмонстонъ. — Точно мы его пригласили жить въ Гольуэл только для того, чтобы онъ ухаживалъ за Чарли.

— Полноте, мама, пожалуйста! возразилъ желчно больной. — Онъ всю душу свою положилъ въ Делорена; я не видывалъ человка, который бы такъ любилъ животныхъ, какъ онъ.

— Не мудрено, — замтила мать:- животныя были его единетвенными товарищами дома. Онъ тамъ проводилъ большую часть дня въ лсу и на берегу моря.

— Такъ то полузамерзшее болото съ дикими утками было бы для него настоящимъ раемъ, — прибавилъ Чарльзъ. — Шарлотта! позвалъ онъ свою маленькую сестру. — Поди-ка сюда, пересчитай Мэри всхъ любимцевъ Гэя.

Двочка начала пересчитывать: У него есть морская чайка, ежъ, барсукъ, сойка, обезьяна, которую онъ купилъ потому, что она почти околвала у своего хозяина, потомъ жаба, воронъ, блка, еще……

— Довольно, Шарлотта, — замтила мать.

— Но вдь я Мэри не сказала названій всхъ его собакъ, — настаивала двочка. — Представьте себ, Мэри, какъ его животныя слушаютъ, — продолжала она: Буянъ уже не травитъ боле мою кисаньку. Мы ихъ пробовали держать другъ противъ друга, а киса такъ и фыркаетъ, а Буянъ и носомъ не повелъ. Какъ Чарли ни уськалъ, онъ не шевельнулся.