Наследник поручика гвардии

– Ты прав в том смысле, что после проигранной нами Крымской войны в соответствии с Парижским мирным договором – будь он неладен! – России запрещено иметь порт на Камчатке. В связи с этим у нас на Дальнем Востоке остался только один порт – Николаевск-на-Амуре, основанный еще Невельским, доказавшим, что Сахалин является островом, малопригодным для базирования военных судов ввиду мелководных подходов к нему и замерзания Амурского лимана. Так что все вроде бы как сходится, Илюша, – заключил Илья. – Муравьев-Амурский действительно имеет все основания для личного обследования залива Петра Великого. Теперь у тебя будет реальная возможность увидеть своими глазами неведомую ранее Тартарию, о которой мечтал твой дед.

Глаза Петра осветились неподдельной радостью.

* * *

Вроде бы не так уж и далеко от Японии до залива Петра Великого, но время для Петра тянулось бесконечно долго. Он уже не раз заглядывал в штурманскую рубку, чтобы узнать расчетное время подхода к берегам залива, и в последний момент перед вахтой зашел туда опять.

– Не волнуйтесь, Петр Михайлович, – улыбнулся штурман, привыкший к его визитам. – Берег откроется как раз во время вашей вахты.

– Огромное спасибо, Николай Пантелеймонович, за добрую весть!

– Да вроде как не за что, Петр Михайлович, – штурман с высоты своего возраста с видимым интересом смотрел на засветившееся лицо юного мичмана. – Это же как-никак моя работа.

– Дай бог, чтобы она всегда приносила радость людям!

– Вашими устами, Петр Михайлович, да мед бы пить… – вздохнул тот, вспомнив о нагоняе, полученном от командира за неточный, по его мнению, учет течения в Сангарском проливе, разделяющем японские острова Хоккайдо и Хонсю, скорость и направление которого были на самом деле известны только приблизительно.

В целях экономии угля, фрегат шел под парусами. Петр нет-нет да с нетерпением посматривал на салинг грот-мачты, где находился наблюдатель, который и должен был первым увидеть берег залива. Однако уже в третий раз пробили склянки после того, как он заступил на вахту, а берег все не открывался – было от чего расстраиваться…

И вот наконец-то раздался долгожданный возглас наблюдателя:

– Вижу берег!

На верхнюю палубу тотчас высыпала вся команда, а на мостик поднялся граф Муравьев-Амурский в сопровождении командира и старшего офицера. Когда на горизонте показалась вершина куполообразной сопки, над фрегатом прогремело громогласное «ура!»

– С прибытием, ваше сиятельство, к берегам залива Петра Великого! – поздравил командир графа.

– Спасибо, Иван Семенович! Теперь нам с вами именно здесь и предстоит решить важную для нашего Отечества задачу.

– Уверен, ваше сиятельство, что мы ее непременно решим, и удобное место для базирования морских сил Дальнего Востока будет найдено! – твердо заверил Унковский генерал-губернатора Восточной Сибири.

– Дай-то бог… – задумчиво сказал граф, глядя на увеличивавшуюся по мере приближения сопку, покрытую густой растительностью. – Да это никак остров?! – вдруг воскликнул он, вглядываясь в очертания сопки через зрительную трубу. – Вот с него-то, пожалуй, и начнем обследование берегов залива. Вы, Иван Семенович, не будете против?

– Я, ваше сиятельство, как командир «Аскольда», состою при вас, а посему любое ваше предложение для меня – закон, – напомнил он.

Граф понимающе улыбнулся:

– Это, конечно, так. Но за безопасность фрегата персональную ответственность, разрешите напомнить вам, несете все-таки вы, Иван Семенович. И я, несмотря на мою высокую генерал-губернаторскую должность и чин генерал-лейтенанта, при принятии решений не только обязан, но и считаю необходимым советоваться с вами. Договорились?

– Безусловно, ваше сиятельство! – облегченно вздохнул Унковский.

«Умнейший человек! – благодарно подумал вахтенный офицер, слушая выяснение отношений между губернатором и командиром фрегата. – Учись, Петруша, у умных людей и мотай себе на ус», – он усмехнулся про себя, вспомнив, что у него над верхней губой только-только стала пробиваться редкая «растительность».

– А почему бы нам, собственно говоря, не назвать сей остров по имени вашего фрегата, Иван Семенович? – неожиданно предложил генерал-губернатор, всматриваясь в остров, который был хорошо виден уже и невооруженным глазом. – По-моему, – прикинул он, прислушиваясь к собственному голосу, – очень даже неплохо звучит: остров Аскольд.

– Я за это предложение, ваше сиятельство, голосую обеими руками, – не удержавшись, рассмеялся командир. – Это же память о нашем фрегате на века! – посмотрел он на счастливое лицо старшего офицера.

– А как к этому предложению относится наш юный мичман? – улыбнулся граф, обернувшись к вахтенному офицеру.

Лицо Петра порозовело от внимания к нему столь важной особы. Но он твердо и с достоинством ответил:

– Вашему предложению, ваше сиятельство, есть прецедент.

Генерал-губернатор с явным интересом посмотрел на него.