Наследник поручика гвардии

– Теперь представь себе следующую картину. Пролив Аскольд – это наш фрегат, посредине которого возвышаются эти камни, как капитанский мостик. А кто на мостике, Илюша?

– Разумеется, капитан, – недоуменно пожал тот плечами.

– Вот именно! А посему предлагаю назвать этот скалистый островок посредине пролива так: «Камни Унковского». Как тебе мое предложение?

Илья восхищенно посмотрел на друга.

– Я бы, честно говоря, до такого не додумался. Ты, Петруша, оказывается, не только верный друг, но и справедливый человек. Наш командир действительно достоин такой чести. Так и надписывай – Камни Унковского…

Когда проходили между островом Путятина и материком, то слева открылась бухта. Илья, сидевший на руле, направил катер к входу в нее – и моряки застыли в изумлении. Зеркальная гладь поверхности воды была необыкновенной чистоты. Чарующие глаз берега, покрытые широколиственным лесом, и тишина…

– Какое чудо, Илья Николаевич! – негромко воскликнул Петр, словно боясь нарушить эту первозданную тишину.

– Ничего подобного в своей жизни я действительно не видел, – так же тихо ответил тот, завороженно осматривая открывшуюся перед ними панораму бухты. – Красота, которую невозможно передать словами…

– Только ради того, чтобы насладиться этим призрачным видением, стоило пересечь три океана. – заявил Петруша.

Матросы с интересом прислушивались к восторженному обмену мнениями господ офицеров. Они испытывали те же самые чувства, но, к сожалению, не могли столь же эмоционально выразить их словами.

– Думаю подойти вон к тому дальнему углу бухты, – Илья показал рукой в сторону, – и организовать там временную базу. Не возражаете, Петр Михайлович?

– Конечно нет, Илья Николаевич.

* * *

Друзья сидели у офицерской палатки на валунах, которые прикатили откуда-то матросы под командой младшего унтер-офицера. Петр, держа на коленях планшет с приколотым к нему листом ватмана, набрасывал карандашом схему бухты.

– Как назовем ее, Илюша?

– А у тебя есть какие-нибудь предложения? – вопросом на вопрос ответил тот.

– Я бы, честно говоря, назвал бы ее Прекрасной, Восхитительной и так далее. Но это, однако, эмоции. Поэтому предлагаю дать ей нейтральное название – «бухта Тихая».

Илья посмотрел на зеркальную гладь бухты.

– Умеешь ты, Петруша, ухватить самое главное, – с некоторой долей зависти заметил он. – Ведь вход в бухту со стороны моря настолько надежно прикрыт высокими берегами острова Путятина, что в ней, наверное, даже во время шторма вряд ли будет какое-либо волнение. Поэтому со спокойной совестью надписывай – бухта Тихая.

К ним подошел Степан, вестовой Петра.

– Ваше благородие, что это за страшилище изловили братцы-матросики?

Петр посмотрел на нечто ракообразное длиной не менее пяди[69], которое вестовой бестрепетно держал пальцами.

– Да это, братец, никак креветка! Помните, Илья Николаевич, нам подавали их в лондонском ресторане «Трафальгар»? Только те были гораздо мельче.

– Помнить-то помню, но эта какая-то вся буро-зеленая и действительно очень большая. Брр…

– А вы что, разве с дворовыми мальчишками не ловили в своем имении раков? Так те же выглядели еще более омерзительно, а как сваришь их на костерке, так за уши не оттащишь! – ностальгически вздохнул Петр.

– И что же вы предлагаете делать с этой тварью?

Петр повернулся к Степану:

– А много их там? – он кивнул в сторону берега.

– Наверное, много, – оживился вестовой. – Матросики поймали эту самую… Как ее? – он мученически посмотрел на барина.

– Креветку, – подсказал тот.

– Вот именно, креветку, – обрадованно выговорил Степан незнакомое слово, – вон там, по берегу, в воде растут густые водоросли. А раз много водорослей, то должно быть много и креветок, – высказал предположение Степан.

– Логично, – согласился Петр к радости вестового. – Тогда передай квартирмейстеру, чтобы наловили этих самых креветок с дюжину и сварили их на пробу. Коку накажи, чтобы варил их так же, как и раков.

– Есть! – с сияющими глазами ответил Степан и побежал к берегу, где его с нетерпением ждали матросы, чтобы узнать мнение господ офицеров по поводу изловленного ими чудища.

Не прошло и получаса, как Степан вернулся с миской в руках, полной больших красных креветок, еще подернутых парком. Петр уже не заметил брезгливого выражения на лице друга. «То-то!» – довольно улыбнувшись, сказал он про себя.

– Ну-с, приступим к дегустации.

Петр взял из миски креветку, отломил голову с длинными шипами на передней части, взял пальцами показавшееся нежное розоватое мясо и, держа креветку за хвост, вытянул его из панциря. Подул, чтобы несколько остудить, откусил довольно значительный кусок и стал не спеша жевать, прикрыв от удовольствия глаза. Илья и вестовой внимательно наблюдали за этим священнодействием.

– Ну и как? – не выдержал Илья.

– Восхитительно! Настоящий деликатес!

Илья наконец-то решился и взял креветку из миски.

– Бери и ты, Степан, – разрешил Петр.

Оба проделали с креветками те же манипуляции.

– Прямо-таки райское наслаждение! – изрек Илья, пережевывая нежное мясо креветки.

– Вкуснотища, ваше благородие! – поддержал его вестовой.