Наследник тьмы

– Что до Вендрика… – Тамми помрачнела. – Он проверяет так всех будущих магов. Нарочно отсеивает тех, кто ему не нравится. Теперь я понимаю, что он сортирует их на тех, кого хочет сделать магистрами, тех, кому достанутся крохи магии, и тех, кто вообще не получит жезл. – На её лице вспыхнула злость. – Сволочь.

– Но тебя взяли в маги и дали жезл, – осторожно сказала я. – Хотя ты явно не пылаешь к нему любовью. Почему?

– Во-первых, я высший маг, – раздражённо бросила Тамми. – Как и все мы. Не дать мне жезл – попусту растратить огромную силу.

– Но дать тебе жезл попросту опасно, – возразила я. – Вы нелояльны.

– Они всё время твердят, что хотят дать нам шанс, но я подозреваю… мне кажется, что магистры могут нас использовать без боязни для себя. – Тамми отвела взгляд. – Я слышала, у них есть способы.

«Ходят слухи, что для магов, сбившихся с пути, тоже существуют печати, – вспомнила я слова Итана. – Просто об этом не говорят вслух».

Я тоже опустила голову.

– Извини.

Минуту царила тишина, нарушаемая лишь бурлением горячей воды.

– Тогда я не знала, что Вендрик в любом случае даст мне жезл, – произнесла Тамми. – Поэтому я заранее собрала свидетельства тех, над кем он издевался… не представляешь, с каким трудом. И сказала ему прямо: если пошлёшь меня подальше и запретишь быть магом, всё это будет в вечерних газетах.

Я поперхнулась.

– Ты сказала всё это архимагистру в лицо? И что он сделал?

– Он дал мне жезл, но это всё равно вышло в вечерних газетах. – Тамми фыркнула. – Правда, в сильно урезанной версии: они не напечатали почти ничего. Естественно, теперь меня даже близко туда не подпускают.

– Повезло, что тебе вообще это удалось.

– Не говори, – мрачно усмехнулась Тамми. – Обычно газетчики предпочитают писать о нас всякую дичь.

– Дичь, которая может оказаться правдой, – возразила я. – Если всё, что замышляет Итан, сбудется… это опасный путь, Тамми. Салазар не зря вас отговаривает.

Тамми бросила на меня расчётливый взгляд.

– Я не знаю, что будет, – произнесла она жёстко. – Но я знаю одно: магистры никогда не подпустят нас к настоящей власти. Даже к любимому делу не подпустят. Ни один банк не даст мне ссуду на открытие модного дома, а по городу мгновенно поползут злобные слухи. Они нас боятся. – Её глаза сузились. – И не только из-за моих чудодейственных мазей.

– Одну из этих мазей ты чуть не испытала на мне.

Тамми пожала плечами.

– Итан тебя защитил, так что не понимаю, почему ты жалуешься. Он надёжный парень.

Я обвела взглядом пушистые покрывала на плюшевых креслах и весёлую гамму халатиков в углу. Бурлящий бассейн посреди спальни… вряд ли такие развлечения были дешёвыми. Я помнила, что семейные деньги остались только у Леандро. Стало быть, он помогал остальным.

– Вы близкие друзья, – произнесла я. – И вы поддерживаете друг друга, словно вы братья и сёстры в одной семье. Я… восхищаюсь этим, наверное. Но Итан угрожал мне смертью всего полчаса назад. И этого я забыть не могу.

– Итан тебе не угрожал! – возмущённо возразила Тамми.

– Он угрожал, что я останусь его должницей навечно! Что я всю жизнь проживу без магии! А заодно и напомнил, что у него есть артефакты, способные меня убить… и, – я запнулась, вспоминая о чувственном жаре, проходящем по телу, – кое-что ещё.

– Никто тебе ничего не сделает, если не побежишь к магистрам, – фыркнула Тамми. – Кстати, не забыла, что если ты это сделаешь, то нам конец? У нас есть право защищать свои жизни, знаешь ли. Особенно от навязанной нам шпионки.

Мы уставились друг на друга. Я вздохнула.

– Я не хочу, чтобы вам или мне пришёл конец. Но ты не видишь, что планы Итана несколько… ну… тёмномагистерские? Он хочет отнять у магистров магию, но вся магия мира – это не яблочный пирог. Думаешь, это случится бескровно? И магистры прямо-таки совсем-совсем не будут сопротивляться? Я бы поставила на то, что они его просто убьют.

Тамми долго, долго смотрела на меня.

– Ты вообще знаешь, что такое месть? – спросила она.

Что-то в её взгляде заставило меня помедлить, прежде чем ответить.

– Леандро сказал мне, что хотел убить твоего отца, – произнесла Тамми сквозь зубы. От её пухлой фигурки исходила сдавленная ярость. – Что бы ты чувствовала, если бы это произошло?

«Я была бы в ужасе и потребовала бы, чтобы Леандро посадили в тюрьму, как полагается по закону», – чуть не вырвалось у меня. Но, глядя Тамми в глаза, я поняла, что не могу этого сказать. Я не могу представить, каково это – потерять всё в раннем детстве, а потом воспитываться убийцами твоих родителей.

– Извини, что не могу прочувствовать вашу потерю до конца, – произнесла я. – Но Итан правда хочет очень опасных вещей. Он ужасно рискует.