Наследник волхва

— Вот все вместе и пойдем под суд, — мрачно произнесла Марина. — Ты, я и ангел во плоти по имени Тимофей. Только нас отправят в тюрьму на нары, а его — в психиатрическую лечебницу, где будут лечить, кормить и содержать, как в санатории.

Они замолчали. Какое-то время в комнате раздавалось только тяжелое дыхание мальчика. Потом Олег почти виновато спросил:

— И что ты предлагаешь?

— Я пойду в поселок и все расскажу отцу и матери малыша, — сразу ответила Марина, как будто давно ждала этого вопроса и была к нему готова. — Я не хочу брать на себя ответственность за его жизнь.

— Может быть, ты и права, — задумчиво произнес Олег.

— Нет, не права.

Никто из них не заметил, как и когда в капище появился Тимофей. Могло показаться, что он вышел из-за камня, за которым прятался, пока они разговаривали. Но этого не могло быть. Когда они вошли в комнату, та была пуста. Если только за камнем не было лазейки, в которую протиснулся старик, минуя входную дверь. Но Олег никогда ее не видел и мог бы поручиться, что в комнате нет ни лазеек, ни нор, ни подземных ходов, начинающихся или заканчивающихся.

— И почему же я не права? — упрямо спросила Марина. — Аргументируй!

— Ты сама это поймешь, но будет поздно, — сказал Тимофей. — Я бы не стал настаивать, но я дал слово Ратмиру, когда он умирал. И сдержу его. Даже если ты будешь угрожать мне смирительной рубашкой. Так, кажется, поступают с пациентами психиатрических лечебниц?

— Только с буйными, — сказал Олег, пытаясь перевести все в шутку. — Так что тебе не о чем беспокоиться.

А Марина почувствовала, что ей стыдно.

— Ты меня не правильно понял, — попыталась она оправдаться. — Я говорила не о тебе и не о нас с Олегом, а о мальчике. А все остальное только последствия необдуманного поступка, который, как мне кажется, мы сообща совершаем.

— В таком случае предлагаю компромисс, — сморщил свой носик Тимофей. — Мы посылаем к родителям мальчика Гаврана…

— И он рассказывает им о сыне, — саркастически произнесла Марина. — Или приносит им в клюве записку… Если они еще не обезумели от горя, то после этого точно сойдут с ума. Или подумают, что сошли. Ну, уж нет! Это не по-человечески.

— А как будет по-человечески? — невозмутимо спросил Тимофей.

— Я пойду сама. И постараюсь успокоить их, как смогу. Пробуду с ними ночь, если потребуется. А наутро приведу в Усадьбу волхва. И либо к этому времени ты, Тимофей, своими снадобьями излечишь мальчика, либо они сами решат, что делать — доверить тебе и дальнейшее лечение ребенка или отправить его в больницу. Мне кажется, это самое разумное из того, что может быть.

— Мне так не кажется, но не буду спорить с женщиной в твоем положении, — сказал Тимофей. — Делай, как считаешь нужным. Однако помни, что одну ночь ты мне дала. И это твоя головная боль, как не подпустить родителей мальчика к Усадьбе волхва до утра. Но предупреждаю сразу — если они до восхода солнца начнут стучать в наши ворота, то я нашлю на них Гаврана с его воронами. И тогда пусть пеняют на себя. Я не брошу этого мальчика на произвол судьбы. Не нарушу слова, данного Ратмиру, даже если это будет стоить мне жизни самому.

Старик помолчал, а потом спросил:

— Итак, по рукам?

Марина подумала и ответила:

— По рукам.

И они скрепили договор рукопожатием.

— Как я понимаю, Марина сейчас пойдет в Кулички, — сказал Олег. — Михайло уже ушел в лес. А что делать мне?

— То, что ты умеешь делать лучше всего, — черные глазки старика хитро блеснули из зарослей волос. — Готовься к обряду. Обратишься к владыке нашему Велесу и снова будешь просить у него помощи. Но это чуть позже. Сначала мы с тобой напоим мальчика чаем с малиной и разотрем его моей заветной настойкой из диких трав. Потом приготовим отвар из растений, которые принесет Михайло. Ну, а если все это не поможет… — Тимофей словно даже стал выше ростом, патетически произнеся: — Тогда настанет твой черед, жрец Горыня! Вся надежда будет только на владыку нашего Велеса.

— По рукам, — сказал Олег без тени улыбки.

И они также обменялись рукопожатием.

Глава 47. Встреча сестер

Полицейский участок был ближе, чем дом, в котором жила семья Трутневых, и Марина решила сначала наведаться туда. Идя по Овражной улице, она ускорила шаг возле дома бабки Матрены. Если бы старуха увидела ее, то принялась бы дотошно расспрашивать и отпустила бы не скоро, а она спешила избавить родителей Семы от страшной неизвестности. При этом Марина старалась не думать о том, что, возможно, поселит в их душах новый страх.