Наследники

Эдвин не ответил. Залепил ей громкую пощечину. Я вздрогнула от боли, словно ударили меня. Элис упала на диван, и Жасмин кинулась вытирать ей слезы. А он тащил меня к дверям и с наслаждением слушал рыдания бедной невесты. На нежных губах снова скользнула дьявольская ухмылочка и тут же пропала. Он упал к моим ногам:

— Прости, что заставил пережить скандал.

Эдвин включил лампу на круглом столике. Он гладил мою руку, а я смотрела гневно. Как будто пелена упала с глаз. Рассказы Альберты — пустое. Она всегда находила оправдание родственникам. А еще стало жалко Элис. Как бы Эдвин не относился к невесте, любил или ненавидел, пощечина была однозначно лишней. Страх охватил меня. И зачем я позволила сторожу в будке распахнуть скрипящие ворота и откинуть шлагбаум? Впустить в Парк?

— Элис умеет подать себя, у нее есть манеры, грация, вкус, — быстро заговорила я и убрала руки. Не хочу, чтобы он прикасался ко мне. Сейчас. — Как бы ни пошла к журналистам… Ты унизил ее.

— Без ведома Клауса никто не напечатает неугодные статьи. Не переживай, мать прикажет Жасмин грамотно вывести мисс Элис из жизни наследника, и она сделает это.

Мне стало намного страшнее. Хочу сбежать из потерянного флигеля и чтобы суровый охранник выставил на улицу и повернул задвижку на воротах… Что бы сказать гадкое, обидное… Он выгонит… Ничего… Даже в споре с подругами призналась, а он пропустил как будто и не было двадцатки Катарины… Любимый футбольный мяч наследника пролетел мимо ворот в игре…

Альберта. Наследница

Я сбежала. Неудачная репетиция. Запись не получалась и не клеилась. И Патрика нет. Конечно, Рози поманила пальцем, кокетливо прищурила хитрые глаза, и он, окрыленный, сорвался на свидание целовать силиконовые губы. Папа послушал нас, покачал ногой в ритм и отказался принять заявку на участие моей группы на Фестивале.

И выбросил все наработки в корзину! Я дулась, дня два не разговаривала, уходила из дома, если в студию заглядывал он. Морган и Фома искренне поддерживали моего папу.

— Мистер Анри прав. Интересных композиций у нас не было, и нет.

— И что! — возмутилась я. — Разве мы виноваты, что самая крутая «поп-музыка» писалась в годы его молодости. Придумать цепляющее и веселое, чтобы составило конкуренцию «упс» и «унц» не так просто.

— Выход имеется, — Морган отодвинул ноутбук.

Фома улыбнулся и положил голову на мое плечо. Мечтательно вздохнул, забрал стакан с остывшим кофе и стал смотреть, как молочная пеночка медленно оседает на дне и коричневеет.

— Нужно взять пиарщика и делать имидж, — запричитал он. — Непослушная дочка, любящая поскандалить. А если наследница поспорит с «великосветской» маман в прямом эфире ток-шоу, будет просто замечательно!

Как же я разозлилась! Взяла глянцевый журнал… Морган спас друга — помог ему увернуться.

— Скажи, что пошутил, или…

— Фома говорит вполне серьезно. Почему милая Альби отказывается признавать в себе ту, кем является?

Второй журнал полетел в Моргана. Настроение работать отпало. Я затянула ремни разношенных туфель и выбежала на улицу, прихватив любимый рюкзак. Друзья не остановили меня, а я, если признаваться и быть откровенной, надеялась на быстрое прощение. Но дверь не открылась.

Из такси я позвонила Мону. Трубочку схватила его новая подружка:

— В загуле он, красотка. Ищи после выходных…

Водитель притормозил у памятника. Я расплатилась и вышла на бульвар. Если идти прямо, не сворачивая, то дорожка выведет к галечному пляжу. Вечерами, до наступления первого дня зимы, здесь устраивают водное музыкальное шоу. Пускают всех, кто купил билеты.

Звонок. Магнат Джон объявился.

— Привет, — поздоровался он. Хрипловатый голос показался мне простуженным и радостным. И звонил он явно не из дома. Из динамика доносились посторонние выкрики и смех.

— Привет, — холодно ответила я.

— Альби, у меня намечен визит в Страну Короля в будущую пятницу. Тема переговоров ни о чем не скажет, но я бы хотел, если ты не возражаешь, просить твоей руки, разумеется, когда мы с твоей мамой останемся наедине. Она обещала быть там.