Наследники Дерсу. Пасека

Пётр Иванович замер, провожая тигра искоса, избегая встречи глаза в глаза, всем своим замершим видом давая понять, что он миролюбив и не представляет опасности, мол, вот, видишь, какой я хороший. Мол, иди своей дорогой, куда шёл, а я подожду.

Тигр спокойно, на виду, обошёл грибника по кромке леса, свернул на тропу, на которой стоял Пётр Иванович, и вскоре хищник скрылся из вида.

Пчеловод стоял на тропе, глупо озираясь по сторонам и приходя в себя от только что пережитого. Он почувствовал наконец-то, что поджилки ног тряслись от волнения и напряжения, мысли стали приходить в порядок: тигр вышел из урочища, прошёл по старой лесовозной дороге до пасеки, затем свернул на зверовую тропу чуть позже, чем на неё вышел Пётр Иванович, и шёл за ним до самой речки, пока не нагнал. Тогда тигр подал сигнал, дескать, убирайся с дороги, иначе… Видимо, тигр не хотел, как и грибник, лезть в колючий мокрый кустарник.

Пётр Иванович не рад был тому, что так рано сунулся в лес, зная, что в такое время хищник ещё активно промышляет. «И Николай не советовал идти», – вспомнил он.

Пётр Иванович простоял ещё минут десять, проводив тигра, успокоился, что он зверю не нужен. Набрав грибов неподалёку в своём приметном месте, вернулся на пасеку. «Слава Богу, всё обошлось мирно», – шептал он, вспоминая раз за разом встречу с хозяином тайги.

* * *

Костёр выкидывал искры в голубеющее небо, Лена следила за их полётом, мечтая о том, что всё у неё с Сергеем сложится само собой. День за днём будут наполнены друг другом, общими заботами, а в этом и состоит, пожалуй, счастье.

Первые лучи солнца пронзили вершины деревьев, краски отражали её восторг, не хватало только присутствия Сергея. Она подошла к шалашу, потянула парня за ногу.

– Вставай, ну же! Смотри, какая заря! Проспать её, ну просто нельзя!

Сергей что-то невнятно произнёс, поворачиваясь на другой бок.

– Поднимайся!

Она шаловливо будила, пока он не открыл глаза, соображая, где находится, с кем и что тут делает. Встал, обнял нежно за плечи девушку, коснувшись щекой её лица, сбегал к реке умыться холодной водой.

Ночной сон исчез. Начался новый, с его Леной, ставшей совсем иной – близкой, родной, знакомой ему уже тысячу лет, с этим чудным рассветом нового дня, новой жизни. Тайга тоже показалась иной, будто он тут и вырос, как Лена, и прошлого не было ни у него, ни у неё.

Он прижал девушку к себе, приласкал, погладив ладонью по чёлке, голове, плечам, наслаждаясь её близостью. Они стояли у костра, греясь, любуясь друг другом, рассветом, небом, менявшим оттенки. Дым отгонял мошку и комаров. Из-за гор показался краешек золотистого солнца.

– Ну, что? С первым нашим днём? – Сергей, обняв, поцеловал Лену. – Чай будем греть? – спросил Сергей.

– Давай папке ухи отвезём, – попросила Лена.

Они собрали снасти, рюкзак, старой дорогой дошли до мотоцикла, уложили в него вещи, Лена села в люльку. Сергей завёл мотоцикл и выехал на лесовозную дорогу, ведущую в сторону пасеки.

* * *

Пётр Иванович вернулся на пасеку после утренней вылазки за ильмаковыми грибами и затопил буржуйку, чтобы вскипятить чаю, согреться и успокоиться после встречи с тигром. Потрескивал огонь, дым из трубы уползал в сторону тайги, и полчища мошки нестерпимо донимали. Он развёл костёр-дымарь на листе железа с куском проволоки и самодельной деревянной ручкой на конце, чтобы перетаскивать лист с места на место. Когда огонь разгорелся, сверху наложил сырой трухи и перетащил лист на подветренную сторону, дым полез под навес и разогнал донимавших мелких тварей.

В тайге, понятное дело, хватает любителей попить свежей кровушки человека ли, зверя ли. Клещ изюбриный, комары, мошка донимают пасечников весь летний сезон. Вот и приспосабливаются они, чтоб себя обезопасить, жгут дымари-костры на биваке и выставляют улья на поляну или на просеку под высоковольтной линией, где гуляет ветер.

Послышался звук мотоцикла, к навесу подрулил Сергей, Лена легонько спрыгнула с подножки люльки, взяла котелок с ухой, Сергей достал из багажника короба с уловом.

– Привет, папка! Вот наш улов! – таёжники поставили на стол свои короба и котелок с ухой, холодной и ароматной.

– Как ночь прошла? – улыбнулся Пётр Иванович. – Без приключений?

– Всё нормально. Интересно было, рыба клевала. – Лена чувствовала себя и смущённой, и счастливой, с осторожностью поглядывала на отца. – Вечером медведь прошёл мимо через речку, метрах в пятидесяти, а так всё было тихо.

Сергей, наблюдая разговор, волновался, вспоминая, как это бывает у людей, когда они сватаются без посторонней помощи, просят разрешения у отца взять дочь замуж. Его успокаивало то, что Лена согласилась.

«Пётр Иванович сам был молодым… К тому же я одной профессии с отцом Лены, а это свой уклад жизни, и Лена к этому привычна. Мало того, она даже лучше приспособлена к тайге. Ну, а я пообвыкну. Это всё в мою пользу. Не должен бы отказать», – волновался Сергей.

Пасечник разлил по кружкам чай, пригласил к столу:

– Давайте согреемся после ночки.