Наследники Эдема

– Сат уже три… нет, четыре спиллийских месяца живет среди вирналлов, – подхватила Гэйли. – Ты сам видел, насколько опасны эти дикари. А ведь они в некоторой степени тоже люди, только с необыкновенно развитыми психокинетическими способностями.

– Так это они меня в воздух поднимали? – догадался я. Подобный вариант даже в голову не приходил. Да и вообще, на Земле мало кто верил в скрытые возможности человека.

– Совершенно верно, – согласился Эргол. – Мы давно изучаем этот удивительный феномен, но, к сожалению, недалеко продвинулись в своих исследованиях. Они чуют за несколько километров любую электронику, и всячески пытаются ее уничтожить. Пришлось вести прямые наблюдения с помощью Сата.

– Смелый мальчик, – я с некоторым уважением посмотрел на задремавшего в кресле мальчишку. Он свернулся в клубок, и в своей меховой одежде был похож на большого серого кота. – Неужели ему не страшно?

– Сат привык, – проговорила Гэйли, бросив на того заботливый взгляд. Потом подошла к стене, и со страшным скрипом выдвинула некое подобие лежака. – Поможешь его перенести?

Я кивнул. Бережно взял на руки довольно тяжелое тельце, и аккуратно уложил на койку. Сат даже не шевельнулся.

– Устал, бедный, – Гэйли погладила мальчишку по грязным всклокоченным волосам. – Трудно сегодня пришлось. Ты нам всю программу сбил своим появлением. Повезло, что вирналлы не могут управлять живыми тканями, иначе они просто остановили бы твое сердце или смяли мозг. А так, обычно забавляются с одеждой, заставляя ее душить своего хозяина.

– Но я ведь ничего не знал ни о вас, ни об этом мире, – мои попытки оправдаться выглядели до жути нелепо. – Еще раз спасибо, что спасли.

– Гэйли на твое спасение извела последние запасы свето-шумовых гранат, – то ли с упреком, то ли с иронией проговорил Эргол. – Теперь Сата нельзя отпускать. Иначе, случись что, вытащить его уже не получится. Надо возвращаться в Лапир.

– Значит, будем возвращаться, – согласилась девушка. – У нас также заканчиваются вода и пищевые концентраты. Ты готов посетить наш дом, Фёст?

– А есть другие варианты? – пожал я плечами.

– Боюсь, что нет, – ответил Эргол. – Ты слишком ценный экземпляр, чтобы тебя отпускать.

Спустя секунду из недр его железного тела раздался такой жуткий скрежет, что у меня даже зубы заныли.

– Тише ты, – зашипела Гэйли. – Своим смехом Сата разбудишь. Дай хоть пару часов поспать мальчишке.

– Все, молчу, молчу, – успокоился тот. – Что ж, начнем готовиться к отлету?

Эргол открыл у себя в передней части тела небольшую, размером с блюдце круглую крышку. Внутри отверстия что-то зашевелилось, а затем на свет неспешно выползло непонятное создание цилиндрической формы на стальных паучьих лапах. Оно лениво спрыгнуло на пол, постояло с минуту на месте, словно изучая обстановку вокруг, и потом шустро забралось на панель управления. Спустя мгновение нечто уже исчезло в недрах пульта, захлопнув за собой крохотный лючок. А механическое тело деда рухнуло на пол мертвой кучей металлолома.

– Что это было? – заворожено спросил я, не в силах отвести взгляда от того места, где недавно скрылось создание.

– Всего лишь капсула, – махнула рукой Гэйли. – Придет время, и ты все узнаешь. Слишком много информации за один раз. У тебя несварение будет.

Девушка натянуто улыбнулась, и я не стал больше ничего спрашивать. Действительно, всему свое время. И так уже голова кругом шла.

– Иди сюда, – Гэйли потянула за рукав, и пришлось сделать пару шагов в ее сторону. Затем уверенным движением она выдвинула из стены жесткое кресло, не церемонясь толкнула меня в него, рывком затянула ремень. Сама села рядом в такое же, пристегнулась.

– Мы готовы, – девушка откинула голову и прикрыла глаза.

– Запускаю двигатели, – раздался откуда-то с потолка голос Эргола. Затем стена за моей спиной ощутимо завибрировала. – Открыть экран?

– Открой, – согласилась Гэйли. – Фёсту интересно будет посмотреть.

В следующее мгновение пол раскрылся лепестками диафрагмы, и я увидел стремительно уносящуюся вниз поверхность планеты.

Мне приходилось летать на самолете, и не раз. Но здесь ощущения были совсем другими. Почему-то совсем не чувствовались перегрузки, хотя и без них захватывало дух.

Вскоре под нами оказались уже знакомые три круглых валуна, где я не так давно прятался. Зависнув над ними, челнок начал снижаться.

– Маяк, – пояснила девушка. – Обозначает точку прокола. Они есть во всех мирах.

Я кивнул. Вот, значит, для чего нужны эти булыжники.

И затем окно залило яркое белое пламя. Мы проваливались в пустоту.

Это был самый приятный переход из всех, что мне довелось испытать. Словно кто-то большой и добрый бережно взял на руки, и осторожно перенес туда, где суждено оказаться. Именно так заботливые родители относят в теплую уютную постель внезапно уснувшего за игровым столом ребенка. Я ждал от нового мира чего угодно, но только не такого теплого приема. Даже очищенный воздух челнока вдруг наполнился запахами из тех далеких дней, когда все вокруг было большое, а люди чаще улыбались.

Пахло домом.