Наследники Эдема

– Ну, пошли на выход, – Эргол потянул торчащий из панели управления огромный рычаг, и многочисленные огоньки на ее поверхности тот час погасли. Лампы на потолке мигнули, свет начал меркнуть, постепенно погружая помещение в полумрак. И только над круглым люком продолжал мигать тусклый сигнальный огонек.

Глава 14. О вечной жизни, страхе и боли.

В этом мире действительно была зима. Мы шли от посадочной площадки, где приземлился челнок, и по колени проваливались в глубокий рыхлый снег. Почти как на Земле, только он был янтарного цвета. И листва на деревьях оказалась вовсе не желтая, а пепельно-серая. Просто ее покрывали снежные шапки, отчего при взгляде сверху создавалась иллюзия осеннего леса. Морозный воздух обжигал ноздри, но это был настоящий холод, не такая фальшивка, как в Леднике. Моя летняя одежда от него совсем не защищала, и вскоре я начал стучать зубами.

– Пока поживешь у нас, – проговорила Гэйли, указывая рукой на стоящий впереди стеклянный прямоугольник дома. – А там уже разберемся. Места хватит.

– Эх, как дорогу-то замело, – проскрежетал идущий позади нас Эргол. Он нес на плече Сата и, судя по его бодрому шагу, снег ему трудностей не доставлял. – Отсутствовали не так уж долго, а жилье совсем запущено. Ладно, сейчас возьму лопату…

Прозрачная дверь легко поддалась под могучими железными ручищами, и мы вошли внутрь дома.

Постройка только снаружи казалась сделанной из стекла. На самом деле сквозь стены не проникало ни лучика света. Да и окна, как таковые, отсутствовали. Едва Эргол ступил на порог, вверху вспыхнули яркие лампы, тянущиеся вдоль стен стройными рядами. Затем в лицо ударила волна теплого воздуха.

– Сейчас прогреется, – сказала Гэйли, направляясь к встроенному в стену шкафу. На ходу она скинула свой комбинезон, и осталась совершенно голой. Она явно не смущалась своей наготы, да и Эргол с Сатом не обращали на нее внимания. Только я один пялился на красивое, белое как мрамор, молодое тело. Боже, она была идеальна…

– Все бы отдал, чтобы вновь побывать в душевой кабине, – всхлипнул Эргол после того, как девушка взяла полотенце и скрылась за соседней дверью. Сат тоже куда-то исчез. – Ну ничего, придет и мой день. Я еще погрею кости под лучами Каррисы.

Мы находились с Эрголом вдвоем, и это был самый подходящий момент, чтобы задать один из мучавших меня вопросов, и я задал:

– Как случилось, что ты оказался в железном теле?

Эргол минуту молчал, потом произнес:

– Меня убили, Фёст. Снесли голову «серебреной струной» еще в молодости. Это мучительно больно потерять тело, данное Отцом. Самое страшное несчастье, которое может произойти с человеком, чьи жизненные силы еще не покинули его естественным путем. Когда приходит время, то совсем не жалко… Это уже необходимость. Но только не раньше срока…

– Так значит, твой мозг успели спасти? – продолжал допытываться я, усаживаясь на стоящий посреди помещения мягкий диван. Под обивкой что-то зашевелилось, подстраивая подушки под мою фигуру.

– Нет! – неожиданно рыкнул Эргол. – Живые ткани невозможно спасти. Только эндофоллу. То, чем ты являешься на самом деле. Твое истинное Я, твою сущность.

– Мы называем это душой.

– Какая разница, как называть, – Эргол хлопнул рукой себя по груди, и это походило на удар молота о наковальню. – Суть-то не меняется, Фёст. Мы научились правильно использовать подарки Отца слишком поздно. Тысячи людей уже не вернуть никогда…

И тут Эргол вдруг задергался, в потолок ударила мощная струя пара. Спустя несколько секунд он со страшным грохотом рухнул на пол.

– Что стряслось? – Гэйли стояла на пороге душевой, полотенцем вытирая волосы. Мой взгляд уперся в ее маленькие, с темными точками сосков груди, затем скользнул по животу. Она перестала вытираться, подошла к Эрголу и открыла тот самый лючок, через который вылезала капсула. Потом посмотрела на меня.

– В чем дело, Фёст? – в ее глазах мелькнула тень тревоги. – Со мной что-то не то? Почему ты так странно смотришь?

Я стоял, чуть ли не раскрыв рот, и чувствовал себя полным идиотом. От сладковатого аромата, исходившего от ее тела, закружилась голова. А ведь когда последний раз я был с женщиной?

– Что с Эрголом? – задал встречный вопрос, что бы хоть как-то абстрагироваться от ненужных сейчас мыслей. Что же я так смотрю на нее? А как еще может смотреть мужчина на стоящую перед ним обнаженную красивую молодую женщину?

– Все тот же синдром Траума, – махнула рукой девушка. – Проклятье Отца. От него не спасает даже железная оболочка. Эргол говорит, что причина кроется гораздо глубже, чем ошибка в генетическом коде. Да что ты на меня так глядишь?!

Я моментально отвел взгляд, чувствуя, что начинаю краснеть.

– Оденься, – посоветовал ей. – У меня на Родине не принято ходить голыми.

– А что в этом такого? – удивилась Гэйли, все же оборачивая полотенце вокруг бедер. Да уж, земная женщина закрылась бы гораздо выше талии.

– Законы этики, – ответил я. – Разнополые люди не должны видеть друг друга голыми. По крайней мере, пока не станут жить вместе.