Наследники империи

Тангендер сидел, не шевелясь, вода в чане постепенно мутнела от крови и грязи. Вскоре дверь тихонечко отворилась, послышались осторожные шаги.

– Зачем пришла? – спросил Тангендерг, не размыкая век.

– В войске ходят странные слухи о тебе, – тихо произнесла Иррея, приблизившись.

– Не стоит обращать внимания на слухи. Люди часто сочиняют небылицы от скуки.

Девушка обошла вокруг чана, коснулась старой отметины на плече каданга:

– Стрела?

– Мораги, – ответил Тангендерг. – Битва при Кадае.

Иррея поднялась пальцами чуть выше, к другому шраму:

– Этот?

– Кинжал. Шайка мародеров за Келенганом.

Рука девушки легла на грудь каданга, иссеченную рубцами, словно от когтей зверя.

– Карденг, воин клана псов, – произнес Тангендерг.

– Ты помнишь каждый свой шрам? – спросила Иррея.

– Те, что получил сегодня, точно не забуду.

Иррея печально улыбнулась. Отняв руку от груди каданга, она снова спросила:

– Ты уйдешь?

– Уйду, – спокойно и равнодушно ответил Тангендерг.

Некоторое время девушка, молча, стояла рядом, затем отступила к выходу. Толкнув дверь, Иррея оглянулась. Каданг оставался все в той же позе, не открывая глаз. Вздохнув, девушка вышла и затворила за собой дверь.

* * *

Затянув узел, Демилий обрезал концы. Рисстаний опустил рубашку, скрыв под ней повязку.

– Еще пара перевязок и все пройдет, – успокоил Демилий молодого императора.

– Шрамы украшают мужчину, – добавил находившийся тут же Аррелий.

– Синяки тоже украшают? – недоверчиво поинтересовался Рисстаний.

Коснувшись своего плеча, он поморщился. После схватки с Тотом остались не только рубцы на груди, но и многочисленные синяки по всему телу.

– Такие, да, – не моргнув глазом, ответил Аррелий. – Не всякий получает их от такого противника и остается жив.

– С твоего позволения, я покину тебя, – произнес Демилий, собрав со стола свои чашки с целебными снадобьями. – У нас много раненных, нуждающихся в помощи.

– Конечно, – кивнул император. – Благодарю тебя за помощь. И за это тоже.

Рисстаний перевел взгляд на стену, где в ножнах висел меч отца.

– Таково было распоряжение верховного жреца, – ответил Демилий. – Я лишь исполнил его поручение.

Меч первого царя, выкованного его руками и отмеченный печатью Дромидиона, давно уже стал святыней Арамейской империи и хранился в столичном храме. Рисстаний был изрядно удивлен, когда перед битвой с армией мертвых Демилий вручил ему этот меч. Спросить объяснений в тот момент не было времени. Услышав сейчас слова дромида, Рисстаний в очередной раз подумал, что не зря, видимо, ходят слухи о даре предвидения верховного жреца Дромидиона.

Демилий покинул покои императора, отведенные ему в княжеской резиденции правителя Хорума. Рисстаний с трудом поднялся на ноги, казалось, каждая жилка в теле ныла тупой болью. Поморщившись, император оперся о край стола.

– Увы, но то, что я еще жив, не моя заслуга, – произнес он. – Тота сразил не я.

– Тем не менее, твои воины видели твою храбрость, – не согласился Аррелий. – Ты их полководец, и ты победитель.

– Храбрость? – Рисстаний усмехнулся. – Да мне было страшно до жути. Не хотел бы я снова встретиться с таким соперником.

– Ты преодолел свой страх. Ты достоин своего отца и, что самое главное, достоин его трона. Воины не усомнятся в тебе и пойдут за тобой.

– Может быть, ты и прав, – задумчиво кивнул император. – Но меч отца был не в моих руках. Тот человек, кто он? Я слышал, говорят, что он очень похож на…

– Я тоже слышал, – резко прервал его Аррелий. – Не обращай внимания на пустую болтовню, все мы похожи на кого-то.

Рисстаний пристально посмотрел в глаза князю. Аррелий спокойно выдержал его взгляд.

– Мне кажется, ты чего-то недоговариваешь, – с подозрением заметил император. – Что ты знаешь об этом человеке?

– Спроси у Аммата, – посоветовал Аррелий. – Жрецы всегда знают больше, чем остальные.

– Сомневаюсь, что тебя можно причислить к этим остальным, – с усмешкой отозвался Рисстаний. – Ты тоже знаешь немало. С Амматом я уже беседовал, правда, по другому поводу. Как и ты, он не советовал пока распускать армию, и сказал, что мне придется возглавить войско в новом походе. Он считает, что Арамея должна защитить мир от Тени. А что скажешь ты?

– Скажу, что мы должны сокрушить Тень, – решительно заявил Аррелий. – Это убережет Арамею от внешних угроз в будущем и укрепит твою власть.

– Аммат приводил несколько иные доводы.

– Знаю. Но Аммат дромид, а я воин. Этот поход сделает тебя настоящим правителем. Ты сам знаешь, многие князья сомневаются в тебе. Победа над Тенью заставит их замолчать и сплотит Арамею под твоей властью.

– Победа? – усомнился Рисстаний. – С кем мы будем побеждать? После битвы с хишимерцами на ногах осталось не больше половины воинов. Сомневаюсь, что князья поддержат меня в новом походе.

– У них не будет выбора. Скоро подойдет подкрепление. Об этом я позаботился, еще отправляясь к Келенгану. Верные вербовщики уже собрали ополчение на побережье, скоро твое войско увеличится. Твое, а не князей.

Император нахмурился:

– Порой мне кажется, что ты берешь на себя слишком много, князь.