Наследники империи

Рисстаний с трудом приподнял голову. Сквозь застилавший взгляд туман проявились очертания медленно и грозно надвигающегося на него Тота. Император потянулся к мечу, дрожащие пальцы успели лишь коснуться рукояти. Меч Хорруга поднял с земли другой человек.

Взвесив в руке знакомый клинок, Тангендерг шагнул навстречу свирепому божеству хишимерцев. Тот снова яростно взревел, но остановился перед новым противником. Чуть помедлив, словно прицениваясь друг к другу, оба сошлись в ожесточенном поединке.

Уворачиваясь от лап чудовища и пытаясь достать его клинком, Тангендерг то и дело чувствовал хватку на своем горле. Но всякий раз невидимые объятия соскальзывали.

– Чувствуешь мою кровь, тварь? – процедил каданг. – Я тебе нужен. Но моей кровью ты захлебнешься.

Удар за ударом рассекали шкуру Тота, сквозь раны вырывалось пламя, окутывая божество едким дымом. После недавнего ранения Тангендерг изрядно утратил ловкость, тем не менее, двигался довольно проворно для хромого. Но, как ни сноровист был каданг, лапы Тота обхватили его торс, когти пробили волчью шкуру безрукавки и впились в кожу. С победным ревом бог мертвых поднял свою добычу над землей. Тиски его объятий сдавили ребра Тангендерга так, что невозможно стало вздохнуть.

Распятый на кресте Аммат приподнял голову и взглянул сквозь спутанные пряди волос на торжествующего Тота. Губы жреца зашептали слова молитвы, призывая богов Дромидиона.

Тангендерг задыхался от боли в сдавливаемых ребрах, безрукавка намокла от крови, сочившейся из-под когтей, впившихся в тело. Рукоять меча затрепетала в его ладони, клинок охватило сияние. В тот миг, когда челюсти свирепого бога-людоеда распахнулись перед самым лицом каданга, он обеими руками поднял меч над головой и обрушил сияющий клинок на морду Тота. Из раны вырвались языки пламени. Коротко взревев, Тот выпустил добычу. Подавшись вперед, Тангендерг рассек шкуру на груди ящера. Все еще не в силах вздохнуть полной грудью, каданг, тем не менее, наносил удар за ударом, пробивая чешуйчатую шкуру. Месиво ран разорвалось огненным шаром, опалив Тангендерга и отбросив его назад.

Пламя поглотило фигуру ревущего в ярости Тота и угасло с растаявшим в огне божеством хишимерцев. Лишившиеся своего владыки мертвые воины пали на землю, рассыпавшись прахом и оставив жрецов беззащитными.

– Всех схватить! – гаркнул Аррелий, стряхивая с плеч останки мертвого тела и указывая арамейским воинам на хишимерских жрецов.

Рисстаний тяжело поднялся с земли. Подобрав копье и опираясь на него, он подковылял к Тангендергу.

– Кто ты? – хрипло спросил молодой император.

– Странник, – так же хрипло отозвался каданг.

Сидя на земле и скрипя зубами от боли, он ощупал ребра.

Арамейские воины подхватили своего императора.

– Помогите ему, – указал Рисстаний на каданга.

– Обойдусь, – процедил Тангендерг, самостоятельно поднимаясь на ноги.

Он протянул меч Хорруга молодому императору.

Арамейские воины во главе с Демилием осторожно сняли с креста своего верховного жреца. Другие жрецы из хорумского храма, сопровождаемые воинами и горожанами, рассыпались по всему полю недавней битвы, отыскивая раненых бойцов.

В числе многих Коринта также вышла за городские ворота. Девушка поеживалась, осторожно перешагивая через мертвые тела, залитые уже потемневшей кровью. Увидев мух, роившихся в выбитой глазнице убитого хишимерского воина, она поспешно отвернулась и зажала рот ладонью, взгляд тут же уткнулся в раздробленный череп ританского копейщика. Повсюду, сколько видел глаз, была смерть.

Одно из мертвых тел неподалеку зашевелилось, из-под него послышался стон. Наружу высунулась окровавленная рука и уперлась в плечо мертвого воина, тщетно силясь сдвинуть труп в сторону. Коринта огляделась, поблизости не оказалось никого из тех, кто оказывал помощь раненым, рассыпавшись по обширному полю битвы. Стон повторился, рука, пытавшаяся столкнуть непосильный груз, обмякла. Девушка осторожно перебралась через круп мертвого гиппариона с вывалившимися внутренностями, облепленными мухами, и пробралась ближе. Под трупом воина был живой человек. Кровь из рассеченной брови залила половину лица, но он определенно был жив. Помимо павшего воина, лежавшего на груди раненого, еще пара мертвых тел придавливала его ноги. Ухватившись за ворот разорванной кольчуги, Коринта попыталась оттащить мертвеца в сторону, однако сделать это оказалось не так-то просто. Девушка снова огляделась. По полю брел человек, спотыкаясь о мертвые тела. При этом он сгорбился так, что голова свесилась чуть не до уровня живота.

– Эй! – окликнула девушка незнакомца. – Иди сюда! Помоги мне!

Тот не обратил на зов никакого внимания.

– Ты слышишь?! – снова окликнула его девушка.

Человек распрямился и повернулся в ее сторону.

– Ты?! – ахнула Коринта.

Даже по одежде она не узнала сразу в сгорбленной поникшей фигуре недавнего спутника.

– Мой бог отверг меня, – обреченно произнес Гишер. – Моя жизнь пуста и бессмысленна…

– Не скули, лучше помоги мне! Ну же, не будь такой скотиной!