Наследники империи

Ведущий Тень опустил руку, паук упал на все восемь конечностей. Старец провел перед собой раскрытой ладонью и очертания паука растаяли в воздухе.

– Жадность хингарцев непомерна, – произнес ведущий Тень. – Совсем недавно они разграбили все поселения равнин. Лучше нам избавиться от всех ненадежных союзников. Скоро мы так и сделаем.

– С малыми силами не покорить Маграхир, – заметил жрец.

– Это так, – кивнул старец. – Боюсь, что и большие силы не дадут нам преимущества. Поэтому мы не пойдем к Маграхиру. Но маловерные надолго запомнят, что такое Тень.

* * *

Выйдя на крыльцо своей резиденции, князь Литарий глянул вниз и хмыкнул. Опираясь на перила, правитель Хорума тяжело спустился вниз, ступеньки заскрипели под его поступью. После ранения в битве за Хорум прошло уже изрядно времени, однако князь заметно прихрамывал, видимо, уже сказывался возраст.

Ожидая у крыльца, Далман нерешительно теребил пальцами складку на залатанной потертой рубахе. Еще раз смерив крестьянина взглядом, князь хмуро поинтересовался:

– Зачем пришел?

– Люди голодают, – ответил крестьянин.

Князь кивнул:

– Знаю. Если пришел за помощью, то напрасно. Вся Велихария разорена.

– То-то и оно, – Далман тяжело вздохнул. – Еле сводим концы с концами, а налоги повышаются. Людям бы передышку хоть ненадолго.

Князь отозвался таким же вздохом:

– Ты был со мной на поле боя, мы рубились плечом к плечу, я обязан тебе жизнью и сейчас мне стыдно смотреть в твои глаза. Но увы, я ничего не могу сделать. Мое положение немногим лучше твоего. Налоги собираются в казну Арамеи, на содержание наемной армии.

Далман помрачнел и кивнул:

– Да, слышал. Наша царица призвала на службу головорезов, которые недавно штурмовали твой город под знаменем Хишимера. Неужто у Арамеи не осталось своих воинов?

– Царица действует от имени императора, и не нам с тобой осуждать ее действия, – нахмурился князь. – Тебе лучше попридержать язык. Дойдут до чужих ушей твои речи, и даже я не смогу уберечь тебя от плахи. Подумай о своих детях. Уходи.

Князь развернулся, поднялся по ступеням обратно и скрылся за дверью. Далман потеребил подбородок и пробормотал:

– Ну, пинками не прогнали, и на том спасибо.

Он уже почти вышел за ворота княжеского двора, когда позади послышался возглас:

– Далман, стой!

Крестьянин оглянулся. С крыльца спустилась Иррея и торопливой поступью догнала Далмана. Просторный хитон не мог скрыть изменения в фигуре молодой женщины. Опустив взгляд на ее округлившийся живот, Далман улыбнулся:

– Тебя можно поздравить, госпожа.

Иррея заглянула в его глаза и с тревогой спросила:

– Совсем тяжело?

Мужчина развел руками:

– Такая уж наша крестьянская доля. Трудись от зари до темна, отдавай все князьям, а сам крутись, как хочешь.

– Не держи зла на моего отца. Он и хотел бы помочь своим людям, но это не в его силах. Княжеская казна пуста, все пришлось отдать, налоги платят не только крестьяне.

– Эх, госпожа, – с тяжким вздохом отозвался крестьянин. – О том ли мы думали, когда бились за Хорум? За это ли сражались? Могли ли представить, что после победы над врагом станет еще тяжелее? Будто и не мы победили в той войне.

– Я знаю, вам тяжело. Но пойми и ты, Арамее нужна армия, чтобы защищать нас. Вот, возьми.

Иррея стянула с пальца серебряное кольцо и протянула Далману. Крестьянин покачал головой:

– Я не могу принять такой дар.

– Возьми, – настойчиво повторила Иррея. – Ты много сделал для меня и моего отца, ты сражался с нами рядом за эту землю, это самое малое, чем я могу отблагодарить тебя. Прими это не только для себя, но и для своих детей. Продашь, хоть немного поддержишь свою семью.

Она сама вложила кольцо в широкую ладонь крестьянина. Далман грустно улыбнулся, глядя на подарок, и снова покачал головой. Надев кольцо на мизинец, он произнес:

– Не продам. Я буду хранить твой дар, как память о тебе, прекрасная госпожа.

* * *

Еще раз пробежав глазами по строкам послания, князь Аррелий свернул пергаментный свиток и бросил его в костер. Перехватив вопросительный взгляд Демилия, он произнес:

– Ответа не будет. У меня к тебе поручений нет. Что собираешься делать?

– Если позволят наш император и Аммат, останусь с войском. Грядет большая битва, наверняка после сражения еще один лекарь не будет лишним.

– Воля твоя. Отдыхай, дружище.

Отпустив посланца, князь направился к палатке верховного жреца.

– Ты здесь? – еще издали окликнул он хозяина палатки.

Аммат выглянул наружу.

– Уже созывают на совет? – спросил жрец.

Еще при свете дня арамейцы впервые увидели вдали очертания полуночных гор. До подгорных степей оставалось не более одного перехода и молодой император объявил, что желает посовещаться с князьями и гипитскими вождями перед грядущей битвой.

– Я похож на посыльного? – хмуро пошутил Аррелий. – Есть разговор.

Аммат отступил в сторону, князь вошел в его палатку и уселся на циновку, поджав ноги.

– Подгорные степи уже рядом, – произнес Аррелий. – Скажи мне, жрец, нужен ли нам бродяга?

– Чем вызван твой вопрос? – осторожно поинтересовался Аммат, опускаясь рядом.

– Ты сам знаешь, в битве он нам может пригодиться, но не более того.