Наследники погибших династий

– Мсье Белами, – я повернулась к мужчине, – избавьте меня от этой душераздирающей встречи старых друзей.

– Прошу, – он открыл передо мной дверь.

Внутри было прохладно.

Большая хрустальная люстра освещала просторный холл, широкая лестница уходила наверх, а на центральной стене, напротив входа, висел портрет молодой женщины в длинном белом платье.

– Это портрет моей матери, – Фредерик проследил за моим взглядом, – после смерти отца я перевез его в поместье.

– Добрый день! – Я знала, что Элиас здесь, но все равно испуганно дернулась. – Бабушка была красавицей. – Он слегка поклонился мне и полностью проигнорировал отца. Ни взгляда, ни жеста, будто Фредерика нет с нами, – удивительно, как сильны северные гены. Вы ведь, если газеты не врут, двоюродная племянница моего отца? – Он кивком показал на портрет. – А так похожи на Эллен.

– Совпадение. – Я улыбнулась ему. – Рада познакомиться с вами, дорогой брат. – Он демонстративно осмотрел меня, задержался взглядом на бедрах, которые почти полностью открывала короткая туника, нарочито медленно поднял глаза и довольно заключил:

– Вы обворожительны, дорогая сестричка, добро пожаловать в семью! – Я спрятала руки в карманы.

Холодно, как же здесь холодно…

– А вот и моя мать, – мама встала рядышком со мной, – позвольте представить, Аделин Дюран.

– И снова совпадение, – протянул Элиас, – мадам Дюран просто копия моей покойной тетушки, правда, отец?

– Верное замечание, – процедил Фредерик. – Полдень, давно пора отобедать, хотя ты же только проснулся и, вероятно, не захочешь присоединиться к нам?

– Отчего же, с удовольствием составлю вам компанию. Рядом с такими очаровательными родственницами не может быть скучно.

– Покажите мне мою комнату, – сказала я кому-то из подошедших слуг, – я устала с дороги.

– Не нужно, – бросил Элиас, – я провожу.

– Вы очень любезны, – посмотрела я на него, – и почти так же заботливы, как ваш отец. О таком кузене можно только мечтать. – Эта вежливая пикировка начала утомлять, хотелось закрыть глаза и исчезнуть, оказаться как можно дальше отсюда.

В Такессии, рядом с Мэнди и малышами, рядом с Роландом.

Чтобы маленькие ручки доверчиво ложились в ладони, чтобы весело смеялась подруга, чтобы Роланд крепко обнял, пока никто не видит. Чтобы уткнуться носом в китель кузена и представить на его месте другого, того, кто сейчас стоит рядом.

Но так далеко…

– Элиас, – остановил моего провожатого Фредерик, – останься! Прошу тебя. – Странная просьба, то ли приказ, то ли отчаянный крик.

– Луиза проводит ее Светлость. – Молоденькая горничная робко улыбнулась мне, и я, не оборачиваясь, пошла за ней.

Служанка открыла дверь. Небольшая уютная спаленка, кровать, комод и большой шкаф.

– Это гостевые покои, – начала оправдываться передо мной девушка, – ваши комнаты будут готовы чуть позже.

– Все в порядке, – уверила я ее, – мне все нравится.

Я закрыла дверь за горничной, заперлась изнутри и подошла к окну.

Пруд, парк, охрана и Элиас. Смотрит на мое окно.

Задернула шторы и легла на кровать.

Резкий монотонный звук врывался в сон, от этого жужжания хотелось отмахнуться, как от назойливой мухи. Я открыла глаза. На прикроватной тумбочке стоял телефон, и от звонка трубка слегка подрагивала, рождая замысловатую трель. Я потянулась ответить, но не успела.

«К лучшему», – решила я и обулась.

В коридоре стояли охранники, Лиам, Албин и еще несколько незнакомых мне лиц.

– Ваши вещи уже доставлены, – сообщил мне Лиам, – я провожу.

– Который час? – Я накинула капюшон и плотнее запахнула жилет.

– Четыре часа пополудни, – ответил охранник, – гер Фредерик и фру Аделин уехали на конную прогулку.

– А мсье Белами-младший? – Мы остановились у светлой двери.

– Ждет вас. Изволите доложить?

– Да, только сменю одежду. – Я вошла в свою комнату и присела на краешек кровати, обхватив голову руками.

Как порвать этот замкнутый круг?

Вся одежда была аккуратно развешана, обувь расставлена. Я переоделась и закрыла за собой дверь. Мы будем наедине, это шанс.

Шанс нормально поговорить и наконец до чего-то договориться.

«Это не получалось и в университете», – пришла в голову здравая мысль.

Нелепая надежда…

Вышла из здания, Элиас ждал на крыльце. Он, слегка наклонившись, опирался на колено. Белые брюки, высокие сапоги, темный пиджак и хлыст, который он гладил одной рукой.

– Ваша Светлость, – он улыбался, но улыбка эта не трогала глаз, – вы обворожительны.

Черная плеть легла в мою руку, и я поймала себя на том, что так же ласково перебираю пальцами тонкие полосы жесткой кожи.

Высокий хвост тянул голову назад, я сжимала плетку и черную шапочку. В полном молчании мы дошли до конюшни. Встречные работники кланялись, улыбались, шептались. Та самая женщина, что узнала маму, вытерла слезы, когда мы прошли мимо.

Я лишь поморщилась.

Не хочу, не хочу никого знать, не хочу привязываться, не хочу чувствовать.

– Это Мечта, – Элиас вывел из стойла белую тонконогую кобылку и дал мне кусочек сахара, – она ваша.

– Благодарю. – Теплые губы взяли лакомство.

Он помог мне сесть, рука скользнула по бедру и слегка задержалась там, где начинался сапог.

Или, может быть, показалось?