Наследники Слизерина

— Что? — испуганно переспросила она, опасаясь, что случайно может стать участницей какого-нибудь заговора, хотя Регулус вроде не походил на заговорщика.

— И он, в первую очередь, не должен знать о нашей беседе!

— Да ты с ума, что ли, сошел? — вспылила Белла. — Я не могу от него ничего скрывать!

— Но ты же владеешь окклюменцией? — с надеждой поинтересовался брат.

— Окклюменция тут ни при чем, Регулус! — холодно отрезала Белла. — Я не собираюсь его обманывать! Обман — это все равно, что предательство!

— Да ты послушай! — взмолился брат. — Я расскажу тебе нечто совершенно сенсационное! То, что может перевернуть все твое представление о НЕМ!

Глядя в обезумевшие глаза Регулуса, Белла вдруг подумала, что, что бы то ни было, она знать этого не хочет, даже будь это трижды правдой. Но любопытство все же взяло верх. Если кузен замыслил что-то против Волан-де-Морта, лучше уж она об этом узнает и попробует его остановить.

— Регулус, я ничего такого не могу тебе обещать, — наконец проговорила она. — Ты меня знаешь. Интриги — не мое.

— Ладно, — обреченно выдохнул он. — Может, узнав все, ты изменишь свое решение. Садись, пожалуйста.

С этими словами он взмахнул волшебной палочкой, и куча каких-то книг, которыми было завалено кресло, взмыла в воздух и беспорядочно шмякнулась на пол.

Белла села и еще раз огляделась. Раньше она не замечала в Регулусе такую страсть к беспорядку. Видимо, те мысли, которые его одолевали в последнее время, захватили все его естество, не оставив там места для элементарных бытовых потребностей.

Таким же макаром расчистив кресло напротив, он тоже сел и машинально почесывая затылок, пробормотал:

— Даже не знаю, с чего начать…

— Уж начни с чего-нибудь! — нетерпеливо подгоняла его Белла, которой эта комедия уже порядком надоела. — А еще лучше, сразу переходи к сути.

— К сути… — повторил он. — Белла, а ты знаешь, что такое крестраж?

— Нет, не знаю.

— Ну это, как бы тебе объяснить…

— Черт тебя дери, Регулус! — не выдержала она. — Да будет тебе известно, я многое в состоянии понять!

— Конечно-конечно… — извиняющимся голосом затараторил он. — Это очень древняя и очень темная магия. Даже в библиотеке Хогвартса ничего об этом нет. Но я как-то копался у нас на чердаке и случайно нашел одну любопытную книжку. Ты же знаешь мою матушку, у нее еще и не то заваляется…

— Регулус!!!

— Ну да… в общем, это такой обряд, который может помочь человеку не умереть.

— В смысле? — фыркнула Белла. — Магия не может сделать человека бессмертным.

— В каком-то роде может…

— В каком еще роде? Что ты несешь! Если бы это было правдой, никто бы не умирал.

— Нет, — возразил Регулус. — Это очень сложно и опасно, мало кто может на такое отважиться. Насколько я понял, до Темного Лорда был всего один волшебник, создавший крестраж.

— А что он из себя представляет? Что-то вроде философского камня?

— Я не знаю, — покачал головой Регулус. — Может, камень, может, еще что-то… только его очень трудно сделать. Вроде как, обряд включает в себя убийство, а душу придется разорвать на две части, чтобы одну из них запереть в предмете… тебе не кажется, что это немного неправильно? — вдруг резко спросил он.

— Что неправильно?

— Становиться бессмертным.

— Хм…

Белла задумалась. Желания жить вечно у нее лично никогда не возникало. Она вообще мало думала о смерти. Конечно, бывали в ее жизни моменты опасности, и на какую-то секунду или даже долю секунды Беллу охватывал настоящий животный страх, но затем это чувство бесследно проходило.

— А почему бы и нет? — наконец, заявила она. — Не знаю, решилась ли бы я на такое, но ОН совсем другое дело. Если нас с тобой не станет, то, пожалуй, мир не остановится, а вот его смерть будет огромной потерей. Без него мы — ничто. Сколько веков чистокровные волшебники ныли о своих великих идеях, но еще ни разу не появлялась личность, способная их воплотить!

— Да-да… — бормотал Регулус. — Ты вроде права… но… я даже не знаю что, Белла. Разве можно достигать бессмертия, забирая для этого чужую жизнь?

— Ну убийством в наше время трудно кого-либо удивить, — снисходительно усмехнулась она. — Если бы я после каждого убийства становилась бессмертной…

Регулус бросил на нее какой-то нервный взгляд.

«А убивал ли он когда-нибудь?» — вдруг подумала Белла.

Чтобы быть Пожирателем смерти и ни разу не запачкать руки кровью, надо было обладать невероятным везением. Рабастан, к примеру, ни разу не убивал лично. У Рудольфуса даже была на этот счет теория, согласно которой есть люди не способные на убийство ни при каких обстоятельствах, даже в случае угрозы собственной жизни, настолько сильна в них врожденная человечность. Впрочем, Белла в эту идеалистическую теорию не верила, и с ее точки зрения способность убивать была в каждом человеке заложена природой, как часть инстинкта выживания, а проблема состояла лишь в том, что некоторым особенно трудно переступить этот социальный барьер.

— А ты уверен, что он действительно сделал этот самый крестраж?

Регулус напряженно кусал свои губы, что совсем не придавало его виду уверенности.