Наследница

Галина протянула руку и погладила Глеба по бедру. Он оскалился, не отрывая глаз от дороги, причмокнул и прибавил газу. Никогда она не встречала таких мужчин — сверхрешительных, не знающих страха, способных на все. Ей всегда хотелось встретить именно такого. Рядом с ним она чувствовала себя другим человеком. Не той осторожной и несчастной Галочкой, которую выкинул за ненадобностью старый осел Синицын, не той дурой последней, которая, сдавшись на уговоры и обещания залетного полковника, проходившего курсы переподготовки в Академии связи, родила когда-то сына и намучилась потом с ним одна-одинешенька, не той Галиной, которая в последние годы переходила из одной постели с дорогим бельем в другую, так и не сумев устроиться хотя бы в одной из них надолго, и, уж конечно, не той затравленной молоденькой девочкой, которой могли сказать, что она кому-то там не пара. Рядом с Глебом она была сильной, уверенной в себе женщиной, решительно двигающейся к своей цели и безжалостно сметающей все на своем пути.

Теперь, когда Синицын смертельно болен, этот парень может оказаться ей весьма полезным. И тогда она отблагодарит его. Еще немного, и весь мир будет принадлежать им двоим. Она понимала азарт, с которым он теперь летел по дороге на сумасшедшей скорости. Там впереди, за очередным поворотом, их ждет новая жизнь. Совсем другая жизнь. Такая, которая и не снилась раньше…

С ранней юности, с той самой первой, сладкой и светлой своей любви, которой отдалась она вся без остатка, Галина мечтала «выбиться в люди». Сначала мечта напоминала месть за поруганную любовь. Снилось: вот подцепит она жениха на черной «Волге», да подкатит с ним к дому Воронцовых, чтобы матушка его локти кусала от досады. Но потом столько было неудач на ее пути, столько разочарований, что маленькая детская (почти) трагедия казалась смешной и нелепой. Истоки страстного желания вскарабкаться на самые верхние ступеньки в этой жизни забылись.

По молодости Галину привлекали молодые летчики. Зарплата — только мечтать, здоровье — отменное. Да и вообще — престижно. У нее никогда не было проблем с тем, чтобы заманить к себе мужчину, усадить за стол, уложить в постель, но вот удержать…

Из многочисленных ее ухажеров не больше трех продлили их отношения на несколько недель. Большинство исчезало по-английски, не прощаясь, на следующее же утро. Поначалу ей казалось, что все дело в мужчинах. Что попадались самые ветреные и отъявленные негодяи. Но когда число неудач перевалило за десяток, Галина забеспокоилась, что причина не в них, а в ней. Что-то с ней, видно, не так, раз мужики бегут от нее как от чумы.

Спросить было не у кого, и она стала внимательно прислушиваться к болтовне женщин на работе. Именно там она впервые услышала страшное слово «фригидность» и, не разобрав толком, что это за болезнь такая, уяснила лишь, что мужчины такой болезни на дух не переносят и от фригидных женщин бегут как черти от ладана.

Кто-то добавил, что болезнь эта лечится, кто-то смеясь сказал, что с годами проходит.

Поскольку взобраться на вершину этой жизни ей представлялось возможным, лишь ухватившись за широкое надежное плечо собственного окольцованного мужчины, Галина, преодолевая сильное смущение, отправилась к врачу в женскую консультацию и пожаловалась на свое недомогание.

Не очень молодой врач явно не каждый день принимал пациенток с такими жалобами. Он усмехнулся и долго молча разглядывал Галину. Потом предложил ей раздеться и лечь на кушетку. Долго мял, ощупывая ее грудь и бедра, очевидно, никак не решаясь поставить диагноз, и довел ее до такого состояния, что она, сама не понимая, что делает, обвила его шею руками…

Все остальное произошло быстро, и через минуту врач уже снова сидел за столом, ухмыляясь своему отражению в зеркале. Галина, еще окончательно не придя в себя, быстро оделась и снова села на стул, напротив доктора. Он молча уставился на нее, и на лице его было написано крайнее удивление.

— Что-нибудь еще, мадам? — спросил он.

— Я… — пролепетала Галина, не совсем понимая, — так я больна или нет?

— Чем?

— Фригидностью.

Доктор перегнулся к ней через стол, наклонил голову набок и произнес:

— Если вы и больны, то чем-то совсем противоположным.

— Чем?

— Заходите еще раз, — подмигнул он ей. — Тогда и выясним…

Галина выскочила из кабинета как ужаленная.

Через несколько месяцев она познакомилась с сорокалетним полковником, из Киева приехавшим на курсы повышения квалификации в Академию связи, что находилась как раз напротив Галиного дома. Он звал ее смешно, «Халей», с украинским акцентом. Он сразу же отказался от казенных харчей и с удовольствием переехал к ней. Он прожил у нее все пять месяцев, что длились курсы. И обещал вернуться сразу же, как только разведется с женой и оформит все надлежащие бумаги.