Наследница шовинистов де Мармонтель

– Теперь ты понимаешь, Лулу, они любили друг друга, – сказала она. – Люси была невинной девочкой, она полюбила того, кого должна была полюбить. Эврард был ее судьбой, и он был рядом. Пока мою девочку не оболгали. Как в свое время оболгали меня и заперли в этом проклятом замке! Лулу… Лулу… если тебе представится такая возможность – беги! Беги из этого замка, детка. Даже если тебе придется ночевать на улице, даже если тебе нечего будет есть – беги от них. Хотя бы ты должна спастись! Ты видишь меня? А ведь я еще совсем не стара, Лулу. Мне всего лишь пятьдесят пять лет. Я пыталась убежать от них! Травила себя! Сколько раз я пыталась себя убить – меня возвращали к жизни. Абсолону, твоему покойному отцу и моему брату, доставляли особое удовольствие мои страдания. Ему так это нравилось, он очень любил вечерами обсуждать каждую мою попытку побега. Рассказывать сыну, какая у него глупая мать! Это продолжалось очень долго… Это…

Она замолчала. Руки Селестины заходили ходуном. Ее губы дрожали, а из слепых глаз покатились крупные горошины слез. Я отбросила альбом в сторону и подбежала к ней. Обняла.

– Не плачьте, пожалуйста. Селестина… Не плачь… мама.

Мы обнялись, она все никак не могла остановиться, плакала и плакала, пока не затихла на моем плече.

– Селестина… Селестина… вы уснули? – отпрянув и посмотрев на прикрытые веки матери, я хотела ее потрясти за плечо, но увидела, как тихонько вздымается ее грудь – женщина спала. Она действительно уснула, успокоившись в моих объятиях.

Немного позже, когда я позвала мадам Ноеллу, а перед этим спрятала розовый альбом на место в секретер и вернула ключ в кармашек на платье матери, отправилась в свою спальню переодеваться. Проходя мимо комнаты Эврарда, даже не замедлила шаг, хоть сердце мое стучало в венах с такой силой, что дребезжала даже моя кожа. Я уже прошла мимо, как вдруг, позади меня дверь отворилась – я ускорила шаг, спиной почувствовала того, кто сейчас появился в коридоре.

– Лулу де Мармонтель!

Мое имя ударило меня по голове. Он произнес его, требуя тем самым меня остановиться. Но я продолжила свой путь – до двери в мою спальню оставалось лишь несколько шагов…

– Лулу де Мармонтель, – повторил Эврард жестко, – я обещал твоему брату, что отвезу тебя на конюшни. Переодевайся и постучись ко мне, как только будешь готова. Сделай это быстро – у меня не слишком много времени.

Окончание его приказа ударилось о закрывшуюся за мной дверь.

Глава 19

Мой телефон зазвонил сразу же, как оказалась в своей спальне. Звонил брат. Он объяснил, почему я должна поехать на конюшни, и почему именно с де Даммартеном.

– Мое сердце! Я бы сам отвел тебя на конюшни, но мне пришлось заняться нашими гостями. Я попросил нашего с тобой доброго друга сделать это за меня. И ты непременно должна сегодня сесть на лошадь – иначе в твоем горячем сердце может поселиться боязнь лошадей. Я велел Ноелле принести тебе новый костюм. Она сделала это?

Еще в начале его речи, заметила на кровати аккуратно разложенный костюм для езды верхом. Почти такой же, как и вчера, белые штаны, свитер, и темно-синяя куртка. Новые белые кроссовки на плоской подошве. Увидев куртку, вспомнила, где потеряла первую. Меня передернуло. Кажется, брат прав, мне страшно выходить к лошадям.

– Да, костюм здесь.

– Замечательно! Будь добра, оденься и отправляйся на конюшни – Эврард проводит тебя. Не забывай, что после этого тебя ждет разговор с мадам Прежан. Мы договорились с тобой?

– Да.

– Люблю тебя!

Еще минута у меня ушла на то, чтобы решиться. Показанный Селестиной альбом Люси не просто меня впечатлил – задел за живое. Одно дело, когда тебе рассказывают, а другое, когда ты видишь, что чувствовали те люди, о которых ты только слышал.

Мне не пришлось стучать в его дверь – когда вышла в коридор полностью переодевшись и немного хромая со вчерашнего дня – он стоял там. Подпирал собой стену прямо напротив входа в мою спальню. Стоял, сложив руки на груди и скрестив ноги. Я снова почувствовала себя нашкодившим ребенком. Как будто я разбила мамину вазу, он об этом знает, никому не скажет, но очень недоволен мной. Была вынуждена нарушить общее молчание, потому что он его нарушать не собирался. По всей видимости, ему было достаточно испепелять меня взглядом.

– Брат сказал, что вы отвезете меня на конюшни? – осторожно задала вопрос. Мне все время казалось, что он настолько зол, что вот-вот меня ударит. Как в тот раз, когда я удерживала на своих коленях голову Монарха.

– Я тоже тебе это сказал. Пойдем, – он наконец оторвался от стены.

Эврард шел впереди, но перед лестницей остановился, согнул левую руку – она была ближе ко мне, от его этого движения я дернулась и отшатнулась к перилам.

– Ты еще хромаешь, – внезапно миролюбиво пояснил этот мужчина. – Облокотись на меня, я помогу спуститься.

Мой взгляд в нерешительности бегал от его локтя к его глазам. Что же делать? Я боюсь его… И опять эти фотографии, слова Селестины о нем и о сестре. Его поведение и то, что я чувствую. Могу ли…