Наследница врага

- Дани просит, - прошептала, знавшая повадки диких тварей София.

- Распрягай коня, - тихо сказал сухим бесцветным голосом муж.

София быстро ссадила девчонок, отцепила поклажу, кинулась воевать с подпругой. Седло скользнуло вниз.

Кароль подошел к коню, что-то шепнул, последний раз провел по шелковистой гриве, и, хлопнув по серебряному боку, отрывисто крикнул: «Ходу!» Конь встал на дыбы, заржал, а потом, толкнувшись мощными копытами, прыгнул вперед так, что София едва успела отпрянуть, прикрывая дочек. Набирая скорость, Любимчик понесся прямо на болотников. Те, оскалив пасти, приготовились к атаке, но конь резко рванул в сторону топи, и увязая то одной, то другой ногой, помчался по болотной глади. Стая болотников, подняв прощальный вой, устремилась за ним.

София застыла, наблюдая эту жуткую картину.

- К скале, - махнул ей Кароль, убирая в ножны палаш и подхватывая дочек.

София, бросив ненужное теперь седло, перекинула через плечо поклажу и побежала следом. Когда они забрались на поверхность валуна и огляделись по сторонам, ни болотников, ни Любимчика уже не было видно.

- Они его догонят? – дрожащим голосом спросила София.

- Молись, чтобы догнали, а то вернутся за нами, - в голосе Кароля чувствовалась горечь. Он упорно отворачивал от жены лицо, она знала, он не хочет показывать ей скупые слезы. – Надо идти дальше, здесь мы в ловушке.

Кароль снова поднял на руки девчонок, Софийка свернула поклажу, и они в унылом молчании побрели по тропе. Руки по-прежнему дрожали от пережитого ужаса, в груди тянуло от потери: конь, что их свел, отрада и гордость, отдал жизнь за семью хозяина.

Мертвое болото казалось бескрайним, солнце опять медленно стало клониться к закату, а унылый пейзаж из бурой ряски среди торчащих валунов и скал и не думал меняться. Иногда топь бурлила, выбрасывая пузыри воздуха: «Наверное подземные великаны варят себе обед», - прилетела в голову Софии глупая мысль.

- Ба, да это же пан Каменецкий! – голос прорезал тишину резко, остро, словно швейная игла.

Кароль вздрогнул. Слева, чуть в стороне от тропы, на большой, бурой от мха скале стояли люди. Они внезапно вынырнули из-за пробившегося в расщелине кустарника, поэтому Кароль не успел их вовремя заметить, а если бы и успел, что это могло изменить, дорога здесь одна. Воинов-незнакомцев было восемь - грязные, в мятых доспехах, один с подвязанной рукой – явно раненый. Чуть вперед выступал сухощавый мужчина лет тридцати пяти, в расхристанном алом жупане.

- Я гляжу, ты, выродок, тоже по уши в дерьме, как и я? – проорал он, сложив ладони колодцем.

- Бери детей и беги, – Кароль выдернул у жены поклажу и всучил ей девчонок.

- Как беги? – не поняла София.

- Беги, это Матей, брат короля. Беги - сказал! – Кароль грубо толкнул ее в плечо.

София прижала дочек и побежала, за спиной раздалось улюлюканье.

- Куда же ты красотка?! Вернись, развлечёмся, - неслось ей вслед.

«Восемь против одного. Восемь против одного», - долбило в висках.

Впереди выросла огромная розовая в лучах заходящего солнца скала, в ней, словно приглашая подняться, виднелись уступы, образующие каменную лестницу. София, как горная коза, взлетела наверх. «Нет смысла бежать, если Кароль погибнет, с такой ношей взрослые мужчины меня легко догонят». София с замирающим сердцем оборотила свой взор на равнину. Там уже кипел бой.

Кароль, защищая дорогу к жене и детям, отступил по тропе туда, где по обе стороны виднелась вязкая жижа, это значит, что противники не смогут навалиться на него всем скопом или окружить. Но хватит ли у него сил? Орудуя палашом и прикрываясь щитом, выхваченным из груды сваленных вещей, он отбивался сразу от двух неприятелей. Сюда, на вершину скалы, до Софии долетали приглушенные звуки скрещенного металла. Каменецкий был силен и опытен, но и враги не были новичками, они тоже знали свое дело. София неистово молилась.