Наследница врага

- Смута будет, месть поможет выжить, - задумчиво проводил его взглядом Кароль. – Ну, мать, про детей-то забыли, - резко переменился он, весело подмигивая Софии.

- Ой, девочки! – и София, подобрав юбки, побежала к скале.

Еще издали родители услышали отчаянный рев двух маленьких глоточек.

- Иду, иду, мои маленькие! – закричала мать.

Но Кароль в два прыжка опередил ее и первым подбежал к девчонкам, распутал пояс, подхватил их на руки, целуя в пухлые щеки.

- Вот ведь, мамаша, бросила моих красавиц, бросила таких сладких девочек, - ворковал он, слегка подбрасывая дочек.

- Но я же тебе помочь хотела, - жалобным голосом оправдывалась София, - я же про ладанку тебе хотела напомнить.

- Спасительница моя, - перестал шутить муж, - иди и тебя обниму.

- Поставь ты их, рука-то еще кровит, - обеспокоенно провела пальцами София вдоль красной раны. – Надо водой промыть. Жалко, что уже стемнело. Я завтра мха надергаю, он раны лечит. Это мне Иванка говорила.

Они сидели, обнявшись, у жаркого костра. Внутри от пережитого все никак не хотело успокаиваться, София жалась к мужу, по кошачьи терлась об его сильное плечо, держала в ладошках широкую руку. «Вот он здесь, живой. Мы вместе». А сердце тревожно стучало: тук, тук, тук.

- Еда заканчивается, девочкам бы молочка, - печально улыбнулась молодая жена. – У меня молоко пропало, когда тот человек сказал, что я тебе не нужна.

- Забудь, - уже привычно поцеловал ее в висок муж. – Завтра к полудню будем на Ладе. Переправимся и в деревне молочка купим. Втяни носом воздух посильнее, чувствуешь речной дух?

- Нет, - призналась София.

- Ну, так завтра непременно почуешь. Спи моя голубка.

- А если этот Матей вернется, чтобы нам спящим горло перерезать? – София тревожно вгляделась в окружающую плотной пеленой темноту.

- Не вернется. Спи спокойно. Завтра новый день.

Софийка смотрела на проплывающий над головой караван ярких звезд, время остановилось в своем стремительном полете. «Какая зыбкая жизнь, зыбкая и вечная одновременно».

Глава VIII. Господарь

Лишь солнце выбросило из-за горизонта первый луч, семья Каменецких начала спускаться со скалы, чтобы продолжить путь к берегам Великой Лады. София старательно отворачивала голову от того места, где вчера была кровавая бойня. «Быстрее, быстрее убраться отсюда».

- А ты заметила – глыба, на которой мы ночевали, из розового камня, как наш замок? – нарочито задорным голосом заговорил Кароль, развеивая сумрак вчерашнего дня. – Если осушить болото, можно всю Ладию в каменные стены одеть.

- Разве можно болото вычерпать? - глядя на бескрайний унылый пейзаж, вздохнула София.

- Все можно, голубка моя.

София хохотнула.

- Хихикает она, а я что-нибудь да придумал бы.

- Верю, я просто вспомнила, как ты меня впервые голубкой назвал, а потом как-то по-другому переиначил.

- Ну, будет вспоминать. Мало ли какие я глупости холостым творил. Теперь у меня вот, - Кароль слегка подкинул дочек, - семья, и жена голубка, а темными ночками кошечка.

Софийка слегка покраснела, настроение улучшилось, небо просветлело, солнце засияло, а торчащие из топи камни уже не казались такими суровыми.

К полудню почва стала тверже, появились птицы, заквакали лягушки, болото отступало, сменяясь робким леском. В лицо подул свежий ветер, донося запахи великой реки. Лада близко, еще немного.

И река открылась им, с высокого обрывистого берега взгляд летел по сверкающей на солнце водной глади. В этом месте Лада была неспешной, но довольно широкой.

- А как переправиться? – тревожно посмотрела на мужа София.

- А вон смотри – рыбачек. Попросим, авось перевезет.

На песчаном берегу небольшого залива скрюченный старичок бегал у костра, помешивая в котле рыбную похлебку, доносимый ветром запах наваристой ухи дразнил ноздри. Небольшой дощаник[1] лежал на берегу, упираясь одним боком в белый песок. Рядом на вбитых в землю жердях сушилась длинная сеть.

- Здравствуй, добрый человек, - окрикнул старика Кароль, - на тот берег не перевезешь? Мы заплатим.

От мужского голоса дед вздрогнул, напрягся, но разогнув натруженную спину и увидев на руках у воина младенцев, а за спиной молоденькую женщину, сразу приветливо заулыбался.

- Отчего ж не перевезти. Мальчонки? - подмигнул старик, указав на детей.

- Девки, - Кароль поставил дочек на землю.

- Промашку, значит, дал, - крякнул дед.

- Ничего, у меня стрел еще много, в другой раз попаду, - не обиделся Каменецкий. – А может и ушицей угостишь? А то мои оголодали, три дня по болотам шли.

- Садитесь, чего ж не покормить, - дед указал на песчаный берег, - ложки есть, а то у меня одна?

- Ложки есть, - отозвалась София, - мы заплатим.

- Да не надо, так ешьте, руки у меня не загребущие. Ох, бабонька, не повезло тебе с мужиком, намаешься с ним, - сочувственно покачал старик головой.

- Это почему еще? У меня самый лучший муж, - кинулась на защиту любимого Софийка.

- Какой же добрый муж семью через проклятые болота потащит? Как вы живы-то остались? Богу не забудьте свечку поставить.

- А что, дед, Великий Круг в Княженце прошел? – перевел разговор Кароль.