Наследство

– Видишь ли, дорогая Корнелия, – ядовитым шёлком заструился голос Дориана. – для нашей милой Сибил не важно, кто виноват в данной ситуации. У неё просто застоялся яд. И ей необходимо его сцедить. Проще всего это делать с тем, кто от тебя зависим.

– Довольно низко, – пожала плечами Коул.

– Низко, но зато приятно и безопасно. Попробуй как-нибудь на досуге. Не исключено, что тебе понравится, – продолжал изрекать Дориан.

– Сильно сомневаюсь. Унижать людей не мой способ получения удовольствия, – поморщился Коул.

– Всем нам прекрасно известно, каким способом ты получаешь свои.

– Неужели? – вскинулась Кора, испытав острое желание осадить заносчивого Дориана. – И что же это за способ?

Взгляд их встретились. Корнелия вопросительно приподняла бровь. Как минимум дважды в её присутствии Дориан приписывал Коулу наркотическое опьянение тогда, когда его и близко не было. Не исключено, что колдуны сами пристрастили парня к зельям. Так проще списывать и скрывать свои грешки.

– Предлагаю, наконец, выпить за встречу, – вмешательство Сибил избавила Дориана от ответной реплики. – За то, что существуют милые семейные ужины, – ядовито продолжала древняя леди. – За семейные узы и традиции.

– Аминь, – с усмешкой добавил Дориан, не сводя глаз с Коры и поднёс бокал к губам.

Коул сторожил её взглядом. Пламя отражалось в его чёрных, как ночь, глазах. А вот глаз Сибил, с места, на котором сидела Корнелия, было не разглядеть. Что там таилось в их тени – один бог знает.

Кора пригубила вино, раз от неё этого ожидали – привычка оправдывать чужие ожидания одна из самых дурных привычек на свете и, как от всякой зависимости, от неё трудно избавиться.

Вздохнув, словно собираясь окунуться в холодную воду по самую шею, она поставила бокал на белоснежную скатерть и, окинув их маленькую компанию взглядом, произнесла:

– Мы так и будем сидеть здесь, говоря о всякой чепухе?

Дождавшись, пока присутствующие обменяются взглядом, она добавила:

– Перед кем мы всё-таки притворяемся? Друг перед другом? Перед слугами?

– О чём ты? – попытался разыграть недоумение Дориан.

Коул, сидя напротив неё, глядел исподлобья, и в чёрных глазах его читалось предостережение.

– Действительно, о чём? – приподняла тонко выщипанные брови Сибил.

– Возможно, я пропустила момент, когда рассказывали о внутренних правилах этого дома. Жаль, что я их всё-таки не слышала. Должно звучать увлекательно.

– Сдаётся мне, вино всё-таки слишком крепкое, – хмыкнула Сибил, не сводя взгляда с собеседницы.

– Не понимаю, почему мы сидим тут с постным видом и делаем вид, что просто ужинаем?! Будто вы обычные люди?

– Корнелия!.. – предостерегающе шикнул на неё Коул.

Или попытался шикнуть, но это было бесполезно.

Она и сама не могла бы объяснить, почему и зачем это делала – взрывала этот котёл. Не знала, какого результата пыталась достигнуть. Просто осточертело… всё. Бывают моменты в жизни, когда уже безразлично, как закончится то, что длилось и длилось – лишь бы закончилось.

– Возможно, мы сидим здесь как обычные люди исключительно потому, что мы обычные люди? – насмехался Дориан.

Та невидимая рука, что уже несколько раз проявляла себя, ударила по столу, опрокидывая тарелки, бокалы, перевернув несколько блюд и собрав гармошкой скатерть.

– Что за хрень?.. – распахнул глаза Коул.

– Извини, – фыркнул Дориан, сузив глаза, – кажется у кого-то нервный срыв?

– Хватит, Корнелия. Достаточно.

– По какому праву вы пытаетесь отдавать тут всем приказы? Вы здесь главная?

– Я Сибил Гордон. Я везде главная.

Обе женщина приподнялись из-за стола, но прежде, чем Корнелия вновь рискнула провернуть свой фокус, другая невидимая рука, куда более сильная и мощная толкнула её обратно в кресло и с такой силой вжала в него, что она едва пискнула.

– Сибил! – запротестовал Дориан.

– Что происходит? Что?.. Как?.. – пробормотал Коул, чей разум бунтовал против очевидный реальности, упрямо утверждая, что то, что он видит перед собой существовать не может.

– Пустите! – возмутилась сама Корнелия.

– Упрямица! А ведь я даже не напрягалась ещё. Попробуй ещё раз испортить мне сервировку, и я надеру тебе зад. Или – лучше превратить твои мозги в яичницу? Ты всё равно не умеешь ими пользоваться.

– Тетя, это действительно через чур…

– Ты понятия не имеешь о чём говоришь, мой мальчик, – бросила Сибил Коулу. – День сегодня был тяжёлым, если честно. Я сделала всё возможное, чтобы тебя образумить, но ты такая же бестолочь, как все в вашем роду.

– Чего вы от меня хотите? – выдавила из себя Кора.

– Чтобы ты вела себя тихо, идиотка. И не палила нас при первом же удобном случае.

– При каком случае? Здесь непосвящённых нет, кажется? Коул знает…

– Да мне бы и на хлеб не хватило намазать того, что он знает и я бы предпочла, чтобы так и осталось. Дориан, разберись с этим, пожалуйста.

– С чем ты предлагаешь ему разобраться, тётя?

– С тобой, маленький дурачок, – с презрением проговорил Дориан.

Корнелия едва сдержала крик, когда он, взяв нож, бесстрастно резанул по пальцам. Капли крови растворились в вине.

– Пей, – толкнул он к Коулу.

– Нет! – запротестовала Кора. – Не слушай их! Не пей!