Наследство

– Проводить ночи в этом вонючем бассейне становится нашей милой традицией, – усмешка ь вернулась на положенное место, тон Коула вновь стал саркастическим и игривым. – Мне кажется, нам стоит заменить её чем-то новым.

Крадучись, словно прячась (а они и в самом деле прятались, хотя сомнительно, что от хозяев этого жуткого дома можно было хоть что-то укрыть), они миновали путь до второго этажа. По счастью, всё было тихо. Обитатели дома либо крепко спали, либо притворялись спящими. Молодые люди без приключения добрались до комнаты Коула, посещение которой само по себе казалось Коре приключением.

– Извини! – развёл руками Коул, подхватывая на ходу разбросанные в беспорядке вещи и забрасывая их в шкаф едва ли не пинком. – Я не рассчитывал принимать гостей. Особенно симпатичных девушек.

– За симпатичную – отдельное спасибо. С учётом моего внешнего вида. Надеюсь, что в твоей комнате, как и в моей, есть отдельная ванная?

– Если бы не было ванной, меня бы здесь тоже не было. Всё к вашим услугам.

– Спасибо. Да, ещё…

– Весь к твоим услугам.

– Не одолжишь мне одну из своих рубашек?

– Твоя комната рядом с моей, если забыла. Я могу…

Он снова смолк на полуслове, едва взглянув на Кору.

– Конечно, бери. Хоть дюжину. Можешь воспользоваться банным халатом. Он на дверном крючке.

– Спасибо!

Истинным наслаждением было стянуть с себя вонючие тряпки. Что там такого в этом бассейне, если вода воняет мертвецами? Может, они там, на дне, трупы прячут?

Кора с остервенением тёрла себя мочалкой и вылила на волосы едва ли не половину шампуня. От него шёл тот же запах, что она несколько раз улавливала от волос Коула.

Думы о Коуле согревали душу так же, как горячая вода – тело. Всего неделю назад она даже не подозревала о его существовании. А потом мысль о том, что её придётся выйти замуж за развращённого маменькиного сынка, которому можно всё, что угодно, вызывала в ней гнев и отвращение. А сейчас… что она чувствует к нему сейчас? Пожалуй, она бы без сомнений согласилась впустить Коула в свою жизнь, если бы только была уверена, что ему этого хочется. Мысли о меркантильности парня перестали тяготить. Коул скорее женился бы на ней, чтобы от него отстали и не досаждали ему, чем из истинного расчёта поживиться.

Нужно было выбираться из ванной. Не хорошо быть эгоисткой. Нужно оставить и ему немного горячей воды.

Кора заколебалась, взяв мокрые тряпки. Белье было испорчено, и думать о том, чтобы натянуть трусики на себя было противно. Ладно, банный халат закрывает её от затылка до пят. Продержится до утра. Поколебавшись мгновение, она завернула белье в ночнушку и бросила всё в корзину для стирки. Конечно, прислуга примется сплетничать; слухи о том, что её одежду нашли в комнате Коула достигнет слуха Дориана и Сибил. Ну, и пусть! Может быть, так даже лучше.

От мысли о том, что Дориан узнает об их с Коулом интрижке, Кора испытала удовлетворение. Даже если это всего лишь заденет непомерно раздутое самолюбие Дориана, не затронув его чувства – и то хорошо. Ему и это будет полезно.

Кора заглянула в квадратное тусклое зеркало, висевшее над раковиной. Выглядела она не то, чтобы хорошо, но с учётом всего случившегося вполне сносно. Тонкие черты лица, фарфорово-белая, кукольная кожа. Пухлые губы, тёмные выразительные брови над яркими, синими глазами, в оправе тёмных, сейчас мокрых, как у русалки, волос. Такую внешность, когда тебе немного за двадцать, сложно испортить бессонными ночами, пороками, избыточными возлияниями или кошмарами.

Кора вышла, наконец, из ванной:

– Твоя очередь, – улыбнулась она Коулу.

Окинув её взглядом, он улыбнулся в ответ:

– С лёгким паром. И – мой халат тебе к лицу.

– Спасибо, что одолжил, – смущённо проговорила Кора.

– Носи на здоровье; столько, сколько нужно. И да, моей кроватью можешь пользоваться как своей. Возражать не стану.

– Я так и думала.

– Ладно. Мой черёд. Пойду, смою с себя остатки мерзкой жижи. Располагайся, спи. Не жди меня.

Кора кивнула и, дождавшись, пока Коул скрылся за дверью ванной, подошла к его кровати. Та была уже разобрана и постель явно указывала на то, что в ней спали и покинули её быстро и неожиданно.

Вроде бы ничего необыкновенного? Кровать – как кровать, постель – как постель; так почему сердце ускорилось и биение его указывало на волнение.

Кора осторожно прилегла на подушку. Наволочка пахла смесью кондиционера и шампуня, за которыми угадывался лёгкий шлейф лосьона, которым пользовался Коул. Вроде бы ничего сексуального и необычного? Почему же она чувствует себя так напряжённо? Ей бы думать не об упругих мышцах пресса Коула, а о явившейся Мэри, её обещаниях и угрозах.

Ладно, если расслабиться, может быть, удастся уснуть до того, как Коул выйдет из ванной? Просто провалиться в сон.