Наследство Катарины. Книга 1

— Совсем сдурел! — закричала она, пятясь назад.

«Бродяга» остановился, зрачки расширились, и он принялся лизать лапу, как ни в чём небывало. Катарина быстро вошла в обеденный зал, села за стол и принялась уминать грушевый пряник, запивая чаем. Начинка была пикантная. Она заметила там орехи, изюм, и травы, названия которых не знала. Когда заканчивала трапезу и даже немного объелась, в зал вошёл Николас. Он присел на соседний стул и налил чая из позолоченного чайника.

— Мне жаль, что они так отреагировали. Я не хотел быть белой вороной, но бабуля решила иначе. Я даже рад. Отец реально спятил из-за денег. У него остались магазины, но ему не достаточно. Они привыкли швыряться деньгами, — он немного помолчал, отпивая из кружки. — Извини, что гружу тебя. Ты видела город?

— Да, ничего. Нет, не видела, я здесь впервые. Когда я была маленькой, мы жили в другом месте.

— Хочешь, покажу тебе всё? Или у тебя свои планы?

— Я была бы очень признательна, — искренне улыбнулась она брату в ответ.

Катарина нашла отца в зале с охотничьими трофеями, ужаснувшись их бесчисленному количеству. Это была коллекция дяди Стефана. Оказывается, он любил охотиться, и каждый сезон убивал по два образца для пополнения. «А он опаснее, чем я думала». Отец пожелал хорошо провести время и продолжил работать за ноутбуком, куря сигарету. Дурная привычка была единственным недостатком, от которого он не желал избавляться.

Они спустились в гараж. Николас сел за руль новенького кроссовера, сверкающего и тонированного. День был солнечным и ясным, снегопад кончился, оставив после белоснежные дали протяженностью в несколько километров. Они мчались по извилистой дороге в город, из колонок звучала приятная слуху мелодия.

— Как ты можешь водить? Тебе же всего шестнадцать! — перекричала она поющего мужчину.

— Я богат, — пожимал он плечами.

Они махнули сначала в северную часть города, минуя многочисленные площади и улочки. Взору открылся памятник, высеченный прямо в скале. Это был лев. Он мирно лежал, умирая, и вытянув массивные лапы. Николас пояснил, что перед ними самый знаменитый монумент в стране, воздвигнутый в честь погибших гвардейцев. Она долго смотрела на произведение искусства, гадая, как долго творивший выдалбливал чудесного льва в середине скалы и как добился чёткости линий. Затем поехали к реке, через которую пролегал знаменитый мост Каппельбрюкке, являющийся часовым и соединяющий обе части города вместе. Сам мост не сильно впечатлил, но вот картины, изображённые на кровле, оставили отпечаток в душе. Важнейшие события города отразились на века в одном месте. В разное время мост был маяком, сокровищницей и тюрьмой. Она воображала сцены из прошлого, мечтая увидеть, как сменялись времена и жили люди. А высокая башня и восхождение оказались настоящим испытанием для обоих, но наградой за старания стал непередаваемой красоты вид. Николасу приходилось её всё время поторапливать, иначе, за целый день она не прошла бы дальше каменного льва. Красота находила отклик в душе, задействовала нечто на тонком, бестелесном уровне, возвышая над всем остальным. Это была слабость, и она находила её во всём: природе, искусстве, людях, временах года и суток. Конечно, то был не единственный мост в городе, остальные оказались также интересны и каждый по-своему притягивал. Церкви рассмотрели со стороны. В предпраздничный канун проходили службы, чаще всего закрытые. Они даже побывали на крепостной стене, знаменитой башнями и часами, отбивающими время раньше всех остальных в городе. За экскурсионный день изрядно устали, ноги гудели, захотелось присесть. Такое состояние казалось обманчивым, потому что встать будет сложнее, чем ты себе представляешь. Перед тем, как отправиться в дом, заскочили в ресторанчик в центре города. Пицца и салат с пармезаном стали лучшим завершением экскурсии. Они наелись и заказали по чашечке кофе. Атмосфера была праздничной и ненавязчивой, ощущался дух предстоящего рождества. Катарина смотрела на брата — юного, доброго и отзывчивого, размышляя о том, каким он станет через несколько лет.

— Спасибо за экскурсию. Эта усталость лучшее чувство в мире. Оно того стоило.

— Мы ещё не всё посмотрели. На сегодня точно хватит.

— Ники. Какой она была?

— Кто? Бабушка? О! Ну…Она была строгой, справедливой, умной. Отец вечно ныл, что она о нём не заботится. Как по мне, так она как раз наоборот ограждала его от себя самого. После её смерти он совсем с катушек слетел. Я единственный, с кем она иногда говорила, не считая себя самой. В последний год была совсем плохая, несла какую-то чушь про волшебство и злого мага, который охотился за кем-то, кого она как бы спасала. — Он задумчиво уставился в стену. — Я даже хотел, чтобы это оказалось правдой, тогда я мог бы уйти в эту волшебную страну навсегда. Погоди, как же она её называла? По-моему, «параллельная». — Катарина грустно вздохнула.

— Тебе повезло. Ты знал её при жизни и был к ней добр. А вот я никак не пойму, за что мне досталось наследство. Не за красивые же глазки.