Наследство Катарины. Книга 1

— Да, как ты смеешь? Ублюдок?! Ты был лишён всего и не имеешь права указывать! Убирайся! У меня больше нет брата! — он орал во всю глотку, брызжа слюной, и надвигался до тех пор, пока между ними совсем не осталось пространства, ситуация накалилась.

— Пусть так. Теперь всё иначе. Лучше уйди с дороги испорченный сукин сын, — процедил отец сквозь зубы.

Драки было бы не миновать, если бы в холле не появился Николас. Он преодолел разделявшее их расстояние в пару прыжков, и втиснулся между ними.

— Вы можете остаться дядя и гостить столько, сколько пожелаете! Мой дом — ваш дом, — абсолютно серьёзно сказал он.

— Ты что щенок? Совсем оборзел? Кто тебя вырастил? Или забыл? — взвыл Стефан и с размаху отвесил сыну звонкую пощёчину, звук которой эхом отразился от стен. Катарина прикрыла рот рукой.

В холле появилась Агнесс, заставшая картину домашнего насилия над ребёнком. Николас собирался дать сдачи, разгневанный, взъерошенный, вспотевший, глаза блестели, но не было ни намёка на слёзы. Мать мягко положила руку на плечо, он отбросил её и спешно удалился. «Вот так встреча. По круче, чем в сериалах».

— Ты не имеешь здесь больше прав Стефан! Так что заткнись! И, будь добр, не поднимай больше руку на сына, иначе потеряешь и то немногое, что осталось, — сверкнула она глазами и грациозно поднялась по лестнице.

Дяде ничего не оставалось, как уйти с дороги. Слышно было только, как он злобно пыхтит.

Они заняли гостевые комнаты в дальнем крыле дома, подальше от сумасшедших родственников. «Кто знает, что у них на уме», — говорила она коту, оставшись наедине в просторной комнате, которая стала пристанищем на ближайшее время. Кот растянулся на огромной кровати и посапывал. Она огляделась немного: стены были ярко-жёлтого цвета — «Как в психушке», — полы украшал протёртый до дыр ковёр, мебель обшарпанная, но функциональная, плюсом служило здоровенное окно, практически во всю стену, выходившее на сторону Альп. Они величественно возвышались вдалеке и выглядели в ночи чёрными громадинами. Она представила, что они хранят какую-то тайну, и воображение начало подигрывать. Ужин был вкусным и сытным, на десерт принесли загадочный, полукруглый пирог, не оставивший равнодушной. Начинка была из мяса, грибов и изюма. Такого необычного сочетания ещё не пробовала. Во рту взрывался вкусовой фейерверк, передававший ощущения мозгу. А после, она не устояла от того, чтобы попробовать плитку настоящего, швейцарского шоколада. Он напомнил детство, ведь это и был его вкус. Папа часто приносил, приходя с работы, плитку. Больше всего любила тот, что с орешками. И сегодня так совпало, что это оказался именно он. Хотя, может, отец попросил, насчёт ужина распоряжался он лично. Гостями они стали навязанными и хлопотать вокруг никто не горел желанием. Он улыбнулся, как только заметил реакцию на десерт, и тут же еле заметная тень печали пробежала по уставшему лицу. Возможно, он вспомнил про пропасть между ними, преодолеть которую будет не так легко.

После ужина она отправилась в кровать, натянув любимую пижаму с мультяшками. Кот улёгся в ногах и затарахтел. Она прокручивала в голове события самого насыщенного из дней за последний год, а быть может и за всю жизнь. Одно она знала наверняка — молитвы были услышаны, отчаяние сменилось эмоциями, и не важно, что не всегда приятными. По крайней мере, что-то происходило. Жизнь — движение. Если бы продолжала топтаться на месте, исход был бы только один, и она почти что его достигла. Кто-то оберегал, спасал, вытягивал из угнетённого состояния, показывал новые возможности, приоткрывал завесу семейных тайн. Возможно, это был Бог, не покидавший мгновенье. С ним она говорила каждую ночь перед сном и молила о чуде. А может Ромка, приглядывавший с того света. Мысли вернулись к нему. Они всегда возвращались, что бы ни происходило вокруг. Забыть его она не могла. На это потребуется уйма времени или даже вся жизнь. Боль когда-нибудь притупиться, и тогда она сможет жить нормально. Сейчас, слёзы потекли по прекрасному лицу, намочив шёлковую наволочку. Она прогнала их и стала стараться думать о других вещах. В полудрёме вспомнила об Артуре и поцелуе. Посмотрела на телефон, пропущенных звонков не было, смс тоже, проверила роуминг, подключён. «Он сказал, что будет ждать, и думает, позвоню сама. Так и сделаю, только завтра». Какое-то время сон не приходил, но потом она решила ни о чём не думать, выкинула мысли из головы и тут же уснула.