Наследство Катарины. Книга 1

Снежинки снова слетали с небес и оседали на одежде и лице. В свете фонарей они кружились, словно барышни на балу в пышных платьях. Она повернулась к нему.

— Мне жаль, что всё так вышло с бабушкой. И ещё я очень удивлена. Она ведь не знала меня, но оставила, как выразилась, самое дорогое, что у неё было! Не пойму, чем заслужила такое доверие! — он остановился и заглянул глаза, взгляд был напряженным.

— Ты чем-то похожа на неё. Я всегда видел между вами сходство. Даже её детские фотографии, с годами пожелтевшие от времени, не отличить от твоих. И твоя обособленность…отстранённость, также была ей присуща. Мой отец был крайне настойчив и влюблён без ума, только поэтому у нас с братом появился шанс появиться на свет. Он любил её до самого конца, закрывая глаза на истерики и командный тон. Наверное, просто боялся спугнуть, потому что тогда она погружалась в себя и в работу на долгие месяцы, лишая внимания, — выражение лица изменилось, понял, что сболтнул лишнего.

— Не молчи пап. Прошу! Я прожила двадцать семь лет, не зная ничего о своих корнях! Я так хочу узнать больше! — он понимающе кивнул, и они пошли дальше.

— Да, собственно, мне нечего рассказать. Ты и так всё знаешь. Потомки королей и так далее, — скептически хмыкал отец. — Стефан всегда гордился этим больше меня. Сегодня я потерял брата навсегда, лишь обретя спустя много лет, — он поймал встревоженный взгляд. — Ох! Не волнуйся птичка, я в порядке! И всегда знал, а точнее никогда не забывал о том, какой он на самом деле. Ты это тоже заметила, не так ли? За напускной добродетелью и душой нараспашку скрывается мешок с дерьмом, которое ужасно смердит! — Она открыла от удивления рот. Ещё никогда не слышала от него ругательств, не видела эмоциональности. — А о домике в Фибурге знаю только понаслышке. Мама не возила нас туда. — Он задумчиво почесал подбородок. — Как-то раз я просил разрешения устроить там вечеринку в школьные годы. Она отказала, а когда воспротивился, наказала на два месяца. Я так злился, что и думать забыл о том месте. Видимо, оно для неё много значило.

Остаток пути молчали. Вскоре открылась главная площадь. Здания, необыкновенные, с проблесками старины, окружали значительный полукруг из брусчатки, в центре которого заняла законное, в это время года, место пышная ель. Она была несколько метров в высоту, наряжена золотого цвета мишурой и удивительными игрушками ручной работы. От яркого и насыщенного зрелища у Катарины слегка закружилась голова. «Какая красота!».

— Ах, птичка! Я и забыл, как тебя манит всё сверкающее! — обрадовался отец.

— Пап! Я просто ценитель прекрасного! — возмутилась она.

— Ну, конечно, это я и имел в виду, — сказал он игриво и слегка подмигнул.

Они поймали такси, отец назвал адрес, машина отправилась в путь. Она думала о том, как их встретят теперь. Совершенно не было желания проводить вечер, тратя на скандалы. «Интересно, как там „Бродяга“? Из него ещё не состряпали суп? Или, может, чучело уже набивают опилками в отместку за приобретённое имущество?». Почему-то мысли не развеселили, скорее наоборот. С тех пор, как она начала настоящие попытки отпустить почившего супруга и жить своей жизнью, отношение к коту стало более тёплым. Отец задумчиво смотрел в окно. Она вдруг подумала: «Почему он не взял с собой жену и сына?». А потом припомнила слова мистера Балмера. Присутствовать должны были лишь указанные в завещании лица. «И снова спасибо бабуля. Вряд ли мне хотелось бы видеть его новую семью. А без них можно сохранить иллюзию, что я только его». Она мысленно вернулась к красавчику-Балмеру. Вспомнились мышцы под рубашкой, капля пота на шее, волевой профиль, светло-голубые глаза. «Существует ли вообще в природе такой цвет? И почему он показался знакомым?». Она не успела ответить на вопросы, машина подъехала к дому. Согревшаяся в уютном салоне, она шагнула на улицу, и метель совместно с ветром хлестнули по лицу. Сопротивляясь природе, они забежали в дом и с трудом закрыли за собой дверь.

Глава 5 Люцерн

«Бродяга» бросился в ноги и обвил хвостом, громко мяукая. Она сняла пальто, взяла его на руки и согрела ладони о тёплую шерсть. В прихожей тут же появился дядя Стефан. Он сжал кулаки и принял комичную позу обиженного мальчишки. Она сместила взгляд и заметила, что чемоданы стоят у двери. Отец гордо поднял подбородок и поджал губы так, что они образовали сплошную линию. Трудно было судить спустя столько лет, но она была практически уверена, что сейчас он разгневан, как никогда раньше.

— Забирайте вещи и уматывайте! Вам ни к чему оставаться под одной крышей с нищими, учитывая ваше теперешнее положение! — яд выплёскивался изо рта с каждым сказанным словом, он не мог себя контролировать, снедаемый завистью и злобой. «А вот и настоящее лицо весёлого дядюшки».

— Ты не хозяин здесь больше Стефан! Могу я поговорить с настоящим владельцем имения? С твоим сыном, — твёрдо сказал отец, сжимая кулаки.