Наследство Катарины. Книга 1

— «Я, Чера Мансдантер, 8 апреля 1930 года рождения. Когда-то мой дедушка, умирая, вверил мне огромное состояние династии. Я сохранила не только фамилию, но и приумножила состояние в десятки раз. Ради достижения цели работала не покладая рук всю жизнь, вплоть до последних лет, когда стала слаба настолько, что собственный сын решил помыкать мною». — На этом моменте дядя Стефан громко хмыкнул. — «Знаю, я потратила жизнь не зря, сохраняя и оберегая династию ради светлого и долгого будущего. Быть может, я и жалею только о том, что была слишком занята, чтобы дать детям больше любви и заботы. За это прошу меня простить. Особенно ты, Кристоф. Не держи зла. Обладая несгибаемым характером и чрезмерной гордостью, я отдалила тебя от семьи, причинив много боли, но ты справился и доказал, что в тебе течёт моя кровь. Я так и не смогла решиться поговорить с тобой лично сынок, то моя трусость и гордыня, через которую не смогла переступить и уже, наверняка, не смогу. Так бывает в жизни — если долго ждать, сделать что-то по-настоящему важное становится невозможно. Знай, моё сердце болело не меньше твоего, хоть я никогда и не показывала этого. В любом случае, я горда называть тебя своим сыном».

Отец сидел и плакал, не скрывая отчаяния, все эти годы он продолжал любить её вопреки всему. Ну, а как же иначе? Она же была его мамой. Катарина накрыла его руку, и он сжал в ответ.

— «Прости и за то, что не принимала твою дочку. Прекрасное имя ты для неё выбрал. Имя королевы. Она и правда от рождения имеет королевскую стать». — Отец широко распахнул глаза и выпрямился. — «Конечно, я следила за тобой все эти годы, Кристоф. Как я могла оставить без присмотра своего сына? Жалко только, что семья у тебя распалась, и девочка живёт в другой стране. Ей приходилось гораздо тяжелее, чем тебе. Дорогая Катарина. Я наблюдала за тобой с самого рождения. Сожалею, что перевернула с ног на голову твой мир, и что не успели познакомиться. Теперь Стефан. Ты испорчен. Деньги превращают тебя и твою семью в чудовищ. Не думай сынок, что мне неизвестно о махинациях. У меня глаза были даже на затылке, иначе я не смогла бы столько достичь и прожить так долго. Единственный из твоей семьи, кто достоин наследства — Николас. Ему я и передаю часть денег, трастовый фонд и дом, в котором ты живёшь. Без согласия Ники, ты не сможешь пользоваться деньгами с сего дня, а к восемнадцати годам он унаследует всё, включая акции банка на главной улице города. Остальную часть наследства получает Кристоф, включая бизнес отца в Цюрихе и домик на Мальте, который он так любил в детстве. А для моей смелой и сильной духом внучки Катарины, я оставляю самое дорогое, что у меня когда-либо было — дом в Фибурге. И в дополнение небольшой счёт в семейном банке. Я долго думала и решила, что никто из моих детей не достоин владеть этим местом. Единственным предсмертным желанием будет, чтобы ты никогда его не продавала, а заботилась, как о собственном ребёнке, потому как в нём останется жить моя душа. Также я прилагаю к завещанию личные письма для каждого из родственников. Подпись. Дата». — Балмер закончил читать, смахнул непрошеные слёзы ладонью и пододвинул поближе бумаги, в которых нужно расписаться.

Дядя Стефан первым вышел из ступора. Он вскочил, подписал документ, прорвав кое-где листок от злости, желваки заходили по лицу. А затем стремительно покинул комнату, хлопнув дверью. Агнесс подписала бумаги следом и молча вышла. Базель последовал примеру и повернулся к Катарине, которая пребывала в ошеломлённом состоянии и не верила в происходящее.

— А ты молодец. Ты её даже не знала, а получила столько! Чтоб ты подавилась! — прошипел он.

— Следи за языком! — отрезал отец, и тот быстро ретировался.

Николас был также потрясён, но всё подписал. Он неохотно выходил из кабинета, понимая, что семья и раньше не особо жаловавшая, теперь совсем ополчиться. Катарина и отец подписали бумаги одновременно, поблагодарили мистера Балмера за терпение, и вышли.

На улице стемнело, повсюду зажглись фонари и гирлянды, дома сияли, блики отражались от сверкающего снега. Подул пронзающий ветер, и она поёжилась. Машины дяди на горизонте не было видно. Похоже, их бросили. Лишённые наследства родственники, которым всего час назад похвалялся Стефан, обозлились.

— Я так понимаю, остановиться нам теперь негде, да пап? — осторожно спросила она, наблюдая, как на лице сменяются эмоции.

— Не переживай. Дом принадлежит Николасу, а не им. Уверен, он не будет против нашего присутствия. К тому же, там наш багаж и твой кот. Понимаю, ты не питаешь к животному сильных чувств, но всё же…Я лучше бы оставил его заклятому врагу, чем родному брату. Поверить не могу, что он бросил нас здесь! — горячо возмутился отец.

Они потихоньку пошли по улице, наслаждаясь городом, улочками, людьми, чудесными видами. Катарина нарушила тишину.

— Куда идём? — взяла его под руку, и он слабо улыбнулся.

— Такси здесь не поймать, пойдём на главную площадь, там и возьмём машину.