Наследство Осириса (СИ)

Они с Пашкой, не сговариваясь, пришли к выводу, что разделяться нельзя, и, значит, нельзя пока уходить от Имхотепа, а тащить за собой силком детину под центнер весом было проблематично. Поэтому, в ожидании, пока жрец перестанет маяться дурью (опять же по Пашкиному выражению), они бродили по коридору в пределах видимости, простукивали стены, определяя изменение эха, переговаривались, сначала шепотом, потом, видя, что никто на шум не явился, уже в полный голос. Пашка нашел в рюкзаке спички в непроницаемом чехле и сразу зажег несколько штук, надеясь по колебаниям пламени отыскать сквозняк. Но огоньки горели без малейшего колыхания, и Алиса запретила Пашке тратить спички, которые еще могли пригодиться.

В рюкзаке, помимо “Пилата”, находился еще запас еды и воды. Если сухого пайка им бы хватило на несколько дней, воду нужно было экономить. Неизвестно, когда их найдут, напомнила Алиса (о том, что могут вообще не найти, она старалась не думать).

Пашка, томясь бездельем, в итоге стал уходить по коридору достаточно далеко, так, что исчезал за поворотом. Алису, которая старалась держаться так, чтобы видеть обоих спутников, это сердило. Она в очередной раз собралась прикрикнуть на Пашку, когда он сам примчался с топотом и воплями:

- Быстро за мной! Там такое!

- Ты чего шум поднимаешь, жить надоело совсем?

Он досадливо отмахнулся:

- Да никого тут нет! Пойдем, что покажу!

Коридор перестал быть прямым, он изгибался, его пересекали два отнорка. Пол здесь оказался уже не деревянным, а каменным - ноги ступали по плитам песочного цвета. Свет стал тусклее, будто они удалились от его источника.

Стена, доселе однотонная, была покрыта фресками - меднокожие и темноволосые человечки пахали землю примитивной сохой, строили домики, бежали с луками за быстроногими животными, двигались куда-то длинными процессиями. Над нарисованными поселениями высоко в зените светили три солнца - одно большое, алое, одно поменьше, белого цвета, и третье - совсем маленькое.

Это мог быть древний Египет, но рисунки все же отличались. Разглядывая одну картинку, где коленопреклоненные человечки возлагали дары на алтарь, Алиса поняла, что фигурки были изображены в профиль, полностью в профиль - и голова, и ноги, и тело. Зато на других рисунках встречались и полностью развернутые к зрителю силуэты. Кое-где попадались коротенькие надписи на непонятном языке.

Однако главная Пашкина находка была впереди. Он терпеливо - что вообще-то было на него непохоже - ждал, пока Алиса насмотрится на фрески, и только потом отодвинулся и широким жестом продемонстрировал картинку, скрывавшуюся у него за спиной.

Это была композиция из девяти фресок, однако внимание Алисы сразу привлекла центральная. Геометрически правильный рисунок, с гладкими прямыми линиями, выполненный очень тщательно - так, что угадывался блеск металлических полос, тяжесть мощных поручней, острые лезвия изогнутых ножей. В середине всего этого нагромождения висела нарисованная простой черной краской распятая человеческая фигурка.

Алиса ахнула и отшатнулась:

- Она!

- Ага, - согласился Пашка.

- Паш, - спросила Алиса уже точно в сто первый раз. - Ты вообще ничего не помнишь?

- Вообще ничего. Погляди, что тут еще есть.

Под рисунком была каменная табличка с надписью - длинной, в несколько строк. Иероглифы напоминали те каракули, которые покрывали детали Машины.

- Это может прочитать Имхотеп, - сказала задумчиво Алиса. - Если захочет, конечно.

- Пойдем спросим, попытка не пытка.

- Сейчас, дай поглядеть остальные фрески.

Было ли значение прочих рисунков столь же сакральным, Алиса не поняла. На одном человечек, пройдя через хитрую конструкцию, взмывал в воздух, на другом было изображено нечто, весьма похожее на летательный аппарат среди звезд, на остальных же люди вроде бы занимались обычными повседневными делами - правда, уже с помощью техники. Эти рисунки подписей не заслужили. Алиса разглядывала их пару минут, потом, отчаявшись что-то понять, махнула рукой:

- Надеюсь, после прочтения ясно будет.

Жрец, выслушав их, ничего не сказал, но поднялся и прошествовал к надписи. То ли он уже немного свыкся с превратностями судьбы, то ли в нем все же заговорил ученый и образованный человек, стремящийся к знаниям.

- Тот же язык, что ты мне уже показывала. Но некоторые знаки так исковерканы, да еще часть слов отбита. Слушай: “Именем того, кто воскресает каждой весной и силой тройной звезды да будет так во веки веков. Если кто пожелает вернуть здоровье ценой жизни другого, пусть помнит, что это противно воле создателей. Жертвенник останется цел, как вечны звезды. Если же кто добровольно пожелает взойти на алтарь…” Дальше неразборчиво. А, еще вот: “Жертвенник же будет разрушен силой тройной звезды и…”

- Это тоже аккадский… - Алиса не договорила. Сбоку послышался нарастающий шум. Пашка обернулся и вытаращил глаза.

- Вы будете смеяться, но у нас опять проблемы!