Наследство в глухой провинции

– «Каменскую» смотрите? – поинтересовался он.

– Не угадали. Мой любимый сериал «Секс в большом городе»!

То, что случилось после моих слов, несказанно удивило: Михайловский смутился и оглянулся на чересчур упоённо читающую дочь.

Мне же было видно, что она едва сдерживается, чтобы не расхохотаться.

– Давайте баш на баш: я остаюсь осматривать ваши местные красоты, а вы соглашаетесь на меня поработать. Как частный детектив.

Это уже была наглость. Можно подумать, что, согласившись осматривать пресловутые красоты, я делаю одолжение Михайловскому. Но он отреагировал вовсе не так, как я ждала.

– Да, вас тихоней не назовёшь, – медленно протянул он, – и давно это вам в голову пришло? Насчет расследования.

– Только что, – любезно пояснила я. – Так сколько времени?

– Думаю, дня два-три.

– Округлим до пяти. Вы согласитесь за сто долларов провести для меня расследование и установить, кто убил мою тётку?

– Этим делом занимались костроминские ребята…

– Для которых вы – начальство, не так ли?

– Хочется уточнить: преследующее личные цели, – насмешливо покивал он.

Окажись поблизости Ольга и начни задавать мне вопросы, я бы не нашлась, чем объяснить свое неожиданное предложение. Увлеклась. Районным детективом или возможностью приобщиться к расследованию, чтобы потом рассказывать об этом своим внукам? Мало ли что напридумывала Олька, а за ней и Лида.

– А если выяснится, что имел место всего лишь несчастный случай?

– Что ж, я вернусь домой с чистой совестью. Сделала для памяти Олимпиады всё, что могла.

– Лестно, что вы мне так доверяете. А если я вовсе не такой уж профессионал, как вам кажусь, и тогда пропали ваши денежки?

– Ничего, я ещё заработаю!

– Круто! – хмыкнул он.

– Считаете, я всё это затеваю только ради мести? Нет. Мне почему-то захотелось приехать и рассказать родителям, как всё было на самом деле. Мы ведь все любили тетю Липу, и если е убили, то нехорошо нам, её родственникам, ничего не предпринять.

– Похвальное желание, – сказал Фёдор Михайлович, и обратился к дочери: – Как думаешь, Валерия, браться мне за это дело?

– Конечно, браться, папа, тут и думать нечего.

– К тому же Лариса Сергеевна обещает нам заплатить. Аж сто долларов!

– Вы считаете, этого мало? – спохватилась я. – Давайте тогда двести.

Михайловский нарочито ахнул:

– Мой месячный оклад!

– Только вот деньги брать, по-моему, не стоит, – осторожно высказалась Валерия.

– Вот ещё, дают – бери!

Я всполошилась: уж не смеется ли он надо мной? Михайловский гибко поднялся из кресла.

– Вы меня уговорили, Лариса Сергеевна. Я проверю, что там с вашей тёткой случилось. Вот прямо сейчас пойду и поговорю с вашей соседкой. Кстати, как ее звать?

– Лида.

– А отчество?

– Спросите, когда будете с ней беседовать. Вы же хотите поговорить неофициально?

– Пожалуй, – кивнул он и вышел.

Валерия тут же соскочила с дивана и сказала заговорщическим шепотом:

– Лар, а ты уже весь дом осмотрела?

– Только в общих чертах, – сказала я.

Собственно, вчера я лишь поднялась по лестнице в мансарду и окинула её взглядом. Да ещё открыла платяной шкаф в спальне на первом этаже – надо было куда-то положить свои вещи.

По остальным двум комнатам внизу я немного походила, вроде как примеряясь. Мне понравилось всё: и уютная, в зеленых тонах, спальня, и библиотека-кабинет. Холл, в котором мы сейчас сидели… Как говорится, без комментариев. Повсюду – никакой нарочитости. Всё продумано и придумано для удобства. Странно, что тётка жила здесь одна…

– Давай с тобой всё осмотрим? Не спеша. Начнем с мансарды…

Договорить она не успела. Вернулся от соседки её папа, жутко сосредоточенный, и скомандовал:

– Собирайся, Валерия, поедешь с нами.

– С кем – с нами? – удивилась дочь.

– Со мной и с Лидией Тимофеевной. Она согласилась посмотреть кое-какие фотографии. Может, новый знакомый Олимпиады Киреевой у нас где-то засветился.

– Пап, а можно, я останусь с Ларисой?

– Видишь ли, я не уверен, что смогу заехать за тобой, у меня куча дел. Я ведь нарочно тебя торопил, чтобы пораньше приехать к Ларисе Сергеевне. Решил совместить приятное с полезным. К тому же Лариса Сергеевна, насколько я помню, собиралась к нотариусу? – Это уже обращались ко мне. – Могу вас подвезти. Вы умеете быстро собираться?

Я умею быстро собираться. На минутку вышла в спальню, вернулась уже одетая, в своем розовом костюме, который становится моей костроминской униформой. Тем более розовый цвет, говорят, очень идёт к моим карим глазам.

Что думал по этому поводу Михайловский, я, к сожалению, не узнала.

У меня, между прочим, есть и своя машина, и до нотариальной конторы минут семь пешком – почему-то я упорно не хотела передвигаться по Костромино на своих двоих, – но я всё же поехала с моими новыми знакомыми. Только заметила:

– Как там наш разговор насчет компьютеров, ещё в силе?

– Я никогда ничего не забываю, – опять дежурно проговорил Михайловский и протянул мне листок с номером телефона: – Закончите здесь свои дела, позвоните мне в Ивлев. Я пришлю за вами машину.