Наследство в глухой провинции

– А с тобой легко? Я чуть с ума не сошёл, когда ты пропала. Все костроминские закоулки облазил, а тут ещё возле особняка Далматова стрельба началась… Ой, девчонки, я с вами до пенсии не доживу!

Он, видимо, передразнил кого-то, и так смешно, что я не выдержала и расхохоталась, но под его взглядом осеклась. Друг Федька своими ледяными очами заморозил меня на лету. Я так ледышкой на пол и шмякнулась, только осколки льда в стороны брызнули. Отчего я решила, что именно под моим влиянием этот айсберг начнет таять? Просто на минутку мне показалось…

– Я у тебя что-то спрашивал, – напомнил он.

Нет на него моей шефини Ольги. Ею бы он не покомандовал. Уж она бы нашла, что ему сказать! Но сама я, увы, так вести себя не могла.

– Федя…

– Тридцать пять лет Федя.

– Неужели ты думаешь, что я пошла бы к Бойко по своей воле?

– Значит, ты была у Александра Игнатовича? Я так и думал. Боялся только, что у него достанет ума взять тебя с собой на разборки с Далматовым.

– Но я здесь ни при чём!

– Неужели тебя заставили?

– Бойко сказал, что он тоже ни при чём.

– И это понятно, все ни при чём. С понтом, его ребятки проявили дурную инициативу. Хотел произвести на тебя впечатление порядочного человека. Либерала. Да у него в службе без приказа муха не чихнёт!

– Мухи не чихают.

– Ты не знаешь этого наверняка… Тебе чем-то угрожали?

– Кажется.

– Не понял.

– Ну, в спину что-то уперли. Металлическое…

– Ладно, ты им поведала всё, что они хотели узнать?

– Да он ничего особенного и не спрашивал. Только о том, чего было нужно Далматову от меня?

– И ты сказала?

– А разве это тайна?.. Да, ещё я сказала про соседку Лиду.

– А что Бойко?

– А ничего Бойко! И незачем меня как преступницу на вытяжке держать!

– Просто я жду, когда ты наконец мне всё расскажешь.

Только сейчас я обратила внимание, какие у моего возлюбленного усталые глаза. И круги под ними залегли. Конечно, он спал всего два часа, а нагрузочка оказалась не приведи Бог! Он почувствовал мой взгляд и встряхнулся, как вылезший из воды пес.

– А я думала, это ты мне все расскажешь. Я не понимаю, почему ты искал меня по всему поселку, да ещё и волновался при этом? Большую часть дня я провела дома, упаковывала вещи…

– Уже?

– Федя, но у меня же работа! Своя фирма – это гораздо важнее, чем чужая. Ведь за меня мою работу никто не сделает… То есть моя подруга, конечно, может какое-то время тянуть лямку одна, но прибыль-то мы делим пополам.

Фёдор, наверное, подумал, что для меня прибыль важнее всего, но как ему ещё объяснить? Я вдруг стала страдать косноязычием и никак не могла подобрать нужных слов… И почему я не сказала, что упаковывать вещи мне помогали люди Бойко?

– Понимаешь, я не могу всё бросить…

– Я понимаю.

Мне захотелось плакать. Но он действительно меня понимал, потому что о своей работе думал сутками.

– Случилось что-то серьёзное?

То есть я и сама догадывалась, что именно, но, может, Федор расщедрится хоть на какие-то подробности?

– Сегодня в нашем районе произошло эпохальное событие: две преступные группировки выясняли отношения с помощью огнестрельного оружия, и одна другую практически уничтожила…

Он хмыкнул и покачал головой, как бы не веря самому себе.

– Подумать только, всё произошло от того, что одна приезжая молодая женщина оказалась в Костромино, чтобы оформить причитающееся ей наследство.

– Считаешь, что я спровоцировала войну?

– Рано или поздно это всё равно бы случилось, а так… Ты сыграла роль своеобразного катализатора. И действительно сообщила Бойко факты, о которых, как видно, он и сам догадывался. Утвердила его в собственных подозрениях. Зря далматовцы твою соседку убили. Поздно. Запаниковали, что теперь Александр Игнатович их сразу вычислит. А ему особо гадать и не пришлось. Кто бы еще в районе посмел поднять руку на его возлюбленную, кроме казаков Жоры-Быка?

– Ты хочешь сказать, что я продала дом тети Липы её убийце?! – ужаснулась я.

– Сам он это делал вряд ли. Но без сомнения, знал. Когда уже все свершилось, и ничего нельзя было исправить. Дураков везде хватает. Как и трусов. Только Бойко не стал разбираться, сотник убил его любимую или его подчиненные. Он, как и Шувалов, считает, что командир за всё в ответе.

– Ты хочешь сказать, что бандиты Бойко уничтожили всю сотню Далматова?

– Нет, конечно. Только самого Георгия Васильевича и его ближайшее окружение. Так что в ближайшее время его казаки вряд ли займут прежнее положение. У них теперь нет главаря такой величины, как Далматов… Хотя и тот переоценил собственные силы. Потом-то он спохватился. Каких бы крутых ребят он к себе в сотню ни набрал, с боевиками Бойко их не сравнить. Тех обучал профессиональный военный, талантливый командир. Можно сказать, полководец…

– Это ты не Шувалова так расхваливаешь?

– Его родимого. Такого бы парня мне в опера…

– А ты ему этого не предлагал?

– Как же, пойдёт он! На твердый оклад.

Фёдор надолго замолчал. А вот мне не молчалось. И я не всё ещё узнала, хотя… Неужели мне нужно непременно имя убийцы? Главное, тётка отомщена, а её дом… В нём теперь будет жить какой-нибудь житель Костромино и спокойно растить своих детей…

– Каких детей?