Насмешка (СИ)

Адгрим почесал в затылке, выбирая то, что может быть интересно господам. Вряд ли их заинтересует, как деревенский охотник гонял отца-служителя, которого застал у своей жены, известной всем своим легким нравом. Да и про спор двух купцов, проезжавших третьего дня, благородным господам тоже будет скучно слушать. По всему выходило, что оставался только наместник.

— А вот проезжал мимо нас высокородный ласс Ренваль, дней так шесть назад, — вдохновенно начал хозяин. — Может, и проехал бы совсем мимо, да беда у него случилась, захворала благородная лаисса Ренваль. Вот уж правду скажу, хоть она и досталась мужу опозоренной, а он так переживал, так кружил над нею…

Гаэрд посмотрел на Ригнарда, заметил, как у того непроизвольно сжался кулак, и отрицательно качнул головой, велев держать себя в руках.

— Души великой сей благородный муж, — продолжал заливаться Адгрим, не замечая, что под боком у него зарождается буря. — Уж как переживал. И кто бы мог подумать, что он так с потаскухой-то…

— Ригн! — окрик Дальвейга прервал хозяина постоялого двора. — Ты льешь на себя эль, — немного зло отчеканил ласс, испепеляя взглядом побагровевшего Магинбьорна, уже готового сорваться.

— Я сейчас тряпку… — начал Адгрим, но Ригн впился железной хваткой в запястье мужчине и глухо велел:

— Продолжай.

— Да, любезный Адгрим, — поддержал Гаэрд. — Так что там с благородной лаиссой? Тяжело ли захворала?

— Знахаря нашего, его милость к супруге не допустил, побрезговал, а он у нас знатный целитель. Так вот, знахарь сказал, что лаисса тяжела была, в огне горячки сгорала. Уж наместник и кричал на всех, уж и переживал…

— Переживал, а знахаря не подпустил? — вздернул брови Гаэрд. — Побрезговал помощью, когда супруга сгорает? И что ж, сей заботливый муж так и поехал дальше? — в голосе Дальвейга просочился сарказм.

— Так они это, в Илви помчали, — ответил Адгрим. — Только и взяли у нашего знахаря настой, а потом в Илви. Наместник так и сказал вознице: «Гони к Илви. Опоздаем, шкуру спущу». Ох, уж и переживал он за свою непутевую женушку. Любит ее, видать, хоть она и дрянью оказа…

— Довольно! — ладонь Гаэрда с силой опустилась на стол, останавливая хозяина постоялого двора и Ригнарда, чей яростный взгляд уже не отрывался от говорившего мужчины. Затем, заставив самого себя успокоиться, ласс Дальвейг выдохнул и взглянул на присмиревшего Адгрима. — А вдруг ты, любезный, поносишь честную женщину? Не приходило ли тебе в голову, что лаисса Ренваль может оказаться невиновной. Святые воздают всем клеветникам и сплетникам, не боишься их гнева?

Адгрим снова почесал в затылке.

— Наместник сам показал чистую простынь, следов не было, — уверенно заявил мужчина.

— У наместника не единственная простынь на весь замок, — глухо произнес Ригнард. — Подменить легче легкого.

— Да зачем ему собственную супругу-то позорить? — возмутился почтенный Адгрим. — Что-то вы, благородные господа, придумываете.

Ригн отвернулся, стараясь отключиться от беседы и предоставляя Гаэрду одному разговаривать с хозяином. Ласс Дальвейг чуть склонился над столом, маня к себе мужчину. Тот подался вперед, с любопытством глядя на молодого господина.

— Да простят меня Святые, но уж коли на то пошло, то скажу тебе то, что слышал сам, и слышал от человека, который был свидетелем тому, как юная лаисса Магинбьорн посмеялась над наместником. И посмеялась прилюдно. Это-то и сыграло с прекрасной Лиаль злую шутку. После того ласс Ренваль против воли благородной девицы женился на ней. Вот и подумай, мог ли он ответить ей, опозорив в ответ? — Гаэрд отклонился и пристально взглянул на Адгрима.

— Нет, ну вдарить бабе разок промеж глаз, чтоб ум на место встал, а такую напраслину на весь свет возводить… — Тот потер подбородок. — Это же высокородный ласс. Зачем же ему собственную-то супругу так-то?

— А еще говорят, что наместник ревнив, а его супруга хороша, как летнее утро, — лениво заметил ласс Дальвейг, отпивая глоток эля. — Он ее за высокими стенами спрятал, никто даже не удивится, что лаисса Ренваль не выходит в свет. Все ведь уверены, что это ее наказание, а не самодурство супруга.

— А ведь и верно! Он никому не позволил приблизиться к возку, как пес охранял. Разве ж стал бы муж так кружить вкруг жены, коли она дрянью оказалась? — охнул Адгрим. — Неужто и, правда, навет? Так это ж… Он же целый род под корень… Ох, Святые…

Мужчина поднялся из-за стола, рассеянно поклонился и поспешил прочь. Гаэрд с кривоватой усмешкой проследил за ним, понимая, что любезному Адгриму не терпится рассказать о том, что узнал от проезжих лассов. Ригнард обернулся, бросив вслед хозяину тяжелый взгляд, после посмотрел на Дальвейга.

— Ты сейчас назвал Ренваля клеветником, — заметил Магинбьорн.

— Люблю, когда все имеет свое название, — пожал плечами Гаэрд и прикрыл ладонью зевок. — С рассветом отправляемся в Илви. Неизвестность гнетет.

— Если Лиа… — начал Ригн, но товарищ прервал его жестом.

— Думая о беде, ты сам ее кличешь, — недовольно произнес Гаэрд. — С ней все хорошо, и мы это вскорости узнаем.