Наставник

Влад все такой же холеный. Но даже этот внешний лоск не может скрыть его усталости.

– Хм… Вообще-то у меня расписаны все дни. Встречи, поездки…

– Решил сунуться на азиатский рынок? Без меня?

От необходимости отвечать Савву избавляет девушка-стюард. У нас куплены билеты в бизнес-класс. Все происходящее очень волнительно. Но из-за Натальи я не могу себе позволить этого показать. Не хочу дать ей лишний повод для шуточек. Понимая мое затруднение, Савва тихонько подсказывает мне, что и как здесь устроено. Особенный мой интерес вызывает мультимедийная система. Перелет долгий. От обилия впечатлений я чувствую себя разбитой древней старухой, когда мы прилетаем на место. Сил нет даже на то, чтобы восторгаться открывающимися из окна такси видами, какими бы впечатляющими те не были. А Наташе, кажется, хоть бы хны. Она трещит не переставая. О том, какая погода была здесь в прошлый раз, о том, как вкусно они поели в ресторанчике неподалеку от ботанического сада… Злюсь на то, что они увязались за нами следом. Интересно, за каким чертом? Боятся, что Савва войдет в проект и не потащит за собой Влада? Хотят этому помешать? Еще и в нашей гостинице поселились. Даже номера попросили рядом. Хорошо, хоть таких не нашлось!

– Не хмурься. Будет морщина, – завязав галстук, Савва наклоняется ко мне, лежащей на кровати, и целует в лоб.

– В жизни с мужчиной вдвое старше тебя есть свои преимущества. По поводу морщин можно не беспокоиться! – заявляю я и, понимая, что из-за усталости моему голосу недостает нужных ноток, презрительно морщу нос. Савва смеется.

– Думаешь, я не найду помоложе?

– Не-а, – зеваю. – Моложе – это уже статья.

Смех Саввы становится громче.

– Я…

– Что?

– Нет, ничего. Отдыхай. Я постараюсь вернуться пораньше.

– Хорошо.

– Помнишь, на каком этаже ресторан?

– Угу.

– Если захочешь поужинать без меня – не сиди голодной. Ладно? У нас еще будет время сходить туда вместе.

Обещаю Савве, что обязательно поем, если приспичит, и накрываюсь с головой подушкой. Энергичность мужа меня подбешивает. Хотя он-то не беременный, и, может, я бы тоже была бодрячком, если бы не это. Засыпаю, кажется, даже раньше, чем Савва уходит. А просыпаюсь от странного резкого звука. Сажусь на кровати, спросонья не сразу соображаю, где я, и что вообще происходит. Потом все же доходит, что кто-то звонит в дверь. Плетусь, зевая, на звук. Нажимаю на ручку.

– Влад?

– Ну, привет!

– А Саввы нет.

– Я не к нему.

Галич отодвигает меня в сторону и заходит в номер.

– Неплохо устроилась, да?

– Да. Ничего. Так зачем ты здесь?

– Затем, – он поднимает руку и ведет пальцами по краю белого гостиничного халата.

– Прекрати. Что ты делаешь? Ты ни с кем меня не спутал?! Твоя жена этажом ниже и… Да что ты, мать твою, творишь?! – он швыряет меня на разворошенную кровать и падает сверху.

Глава 25

От ужаса я будто проваливаюсь в невесомость. Так, наверное, было бы, если бы перекрытие подо мной рухнуло, и я упала вниз с восемьдесят восьмого этажа. Прямо на богатый, покрытый мраморной мозаикой пол в холле небоскреба, которым я так восхищалась. И разбилась бы вдребезги. Я хочу закричать. Но из меня, как из сломанной музыкальной шкатулки, вырываются лишь жалкие всхлипы и стоны. Я чувствую, как под весом Влада мои ноги разъезжаются в стороны.

– Скучала?

– Нет! Слезь с меня.

– Перестань, Тай. Я же знаю, кого ты на самом деле хочешь. И почему с ним…

– Нет… Нет!

У меня внутри закручивается в пружину истерика. Он чужой! Абсолютно чужой. Он не нравится мне… Не нравится его запах, не нравится снисходительная улыбка, не нравится, что он настолько самовлюблен, что вообще, кажется, меня не слышит. И это пугает меня до жути. До сковывающего, парализующего тело ужаса, не дающего мне пошевелиться. Знаете, это как ночной кошмар. Когда изо всех сил хочешь вскочить и побежать, но не можешь. Но вдруг, когда врата ада почти смыкаются, Влада будто сметает с меня. Я открываю глаза. Гляжу в холодные глаза Саввы… И задыхаюсь от осознания – он вполне может мне не поверить. В конце концов – он видел то, что видел. Здесь мое слово против слова Влада. За которого он в свое время даже в тюрьму сел.

Я подхватываюсь, слетаю с постели, разгоняясь со старта до немыслимой скорости, как гребаный болид Формулы один. Врезаюсь в него. Родного. Утыкаюсь носом.

– Как хорошо, что ты пришел… Господи, как хорошо, что ты пришел!

Меня трясет, как припадочную. Я шарю руками по его груди. Царапаю шею…

– Эй, Комиссаров, ты чего? Совсем спятил…

Савва ловит мои руки. Медленно отцепляет впившиеся в него пальцы и отступает на шаг. Я понимаю, что теряю его. Нет, все вообще… теряю. В местах, где наши тела соприкасались, а теперь – нет, леденеет. Мне без него физически невыносимо. Как если бы меня лишили почки. Или легкого. Или… сердца.

– Нет. Савва… я же ничего не сделала. Как ты не понимаешь? – лепечу я, облизав запекшиеся до корок губы. И понимаю, понимаю, что все мои слова летят в его бритый затылок, разбиваясь об него на ничего не стоящие осколки.

А потом он замахивается и… бьет.