Настенька (СИ)

Двадцать лет продолжалась эта незримая борьба. Ребёнок рос замкнутым и молчаливым, а ещё слабым здоровьем и умом. Он мог часами сидеть у очага и складывать камушки, строя из них детские башенки и крепости. Тело юноши выросло, а вот разум его остался на уровне пятилетнего ребенка, всё также забавляющегося раскладыванием небольших камушков у очага. Наблюдая это, хан приходил в отчаяние, упорно отказываясь принять действительность, выискивая по степям новых шаманов, лекарей и колдунов, которые ничем не могли помочь, видя перед собой пятилетнего ребёнка в теле уже взрослого двадцатилетнего мужчины.

Со взрослением сына, хан старался не выпускать того из виду, преимущественно держа его либо в юрте, либо в пределах стойбища, и всегда в присутствии двух воинов-охранников. И дело было не только в его слабом уме, но и слабом и хрупком здоровье. Хотя внешне юноша был невероятно привлекательным молодым человеком. От матери-славянки ему достались светлые льняные волосы, огромные голубые глаза и ровная бледная кожа. От отца он взял высокий рост, широкий разворот плеч и красивую стройную фигуру воина-кочевника. Ни одна девушка степи не могла пройти мимо не раскрыв рта, а мужчины и старики беззастенчиво лупили глазами на это великолепие, пока не встречались с пустотой и отрешённостью голубых глаз, с вечно нелепо-детским выражением лица и неспособностью нормально говорить.

Воистину, сын великого повелителя степей был для него его самой большой печалью. Особенно теперь, когда юноша, снова подхватив болезнь, лежал третий день в лихорадке.

— Вылечи моего сына, колдун, — отчаянно проговорил хан, кладя перед стариком мешочек с золотым песком, — Вот.

И рядом с золотом оказалась светлая прядь волос, лично срезанная ханом с головы своего сына.

— Я не всесилен, воин, — ответил старик, а затем помедлив, всмотрелся в льняной локон.

Его глаза прищурились, узловатые старческие пальцы подхватили тонкую прядь, растерли её между ладоней, а затем, внюхавшись в аромат, бросили в огонь очага. Пламя вспыхнуло и зашипело.

— Тебе не стоит так переживать, великий, — последнее слово вновь прозвучало с издевательской усмешкой, — Твой сын не умрёт, но и жизнь его не будет жизнью до тех пор, пока ветер степей не остановит биение его сердца. Лишь тогда он по-настоящему начнёт жить и под копытами его коня содрогнётся степь.

От слов колдуна в сердце великого хана зажглась надежда. И он со взглядом фантика стал наблюдать, как скрюченный старик бросил распотрошенную тушку зайца в кипящий котёл. Но вопреки всем ожиданиям, вода в котле не вскипела, а загорелась пламенем, так как то была вовсе не вода, а масло.

Пламя зашипело и взвилось к куполу юрты, а внутри него стало угадываться очертание какого-то зверя, которое рычало и выло вместе с рёвом пламени.

— Что ж, — проговорил колдун, беря в руки окровавленный мешочек с внутренностями зайца, — Раз мои вызванные неупокоенные не обрушили на земли северян толпы нежити, то посмотрим, как справится моя призванная адская гончая.

Глава 40

Два дня я провела в постели, восстанавливая силы и размышляя обо всём произошедшем. А подумать было и вправду над чем. Я не знала, что это был за дух или сущность, вселившаяся в тело Сонечки, но воспоминания о нём вызывали не самые приятные эмоции. Было страшно. Очень страшно. А ещё меня жутко пугала мысль, что таких могло быть несколько. И осознавая это, я поняла, что мне крупно повезло, ведь эта огненная тварь была в единственном экземпляре.

Пока я отлёживалась и восстанавливалась, возле меня неустанно кто-то дежурил. В основном это была Матрёна со своими сестрами. Иногда приходила бабка Авдотья, один разок заглянул староста справиться о моём здоровье, и дважды приходил Степан Радов узнать, не нужна ли мне какая помощь.

У него я выяснила, что с Соней всё хорошо. Правда девочка была сильно напугана, истощена физически и совершенно не помнила события последних нескольких дней. На мою радость, деревенские её не тронули. Уж не знаю, прислушались ли они к моим словам, или внушение сделал сам Степан. От себя я попросила родителей Сони не наседать на ребёнка с расспросами и объяснениями, дабы ещё более не травмировать психику несчастной девочки. Они согласились.

Помимо этого, я выяснила, что дом мой цел, и пожар его почти не затронул, чего не скажешь о других домах деревни. Часть дома Радовых пострадала от пожара, но проживать в доме было возможно, а староста и другие мужики деревни обещали помочь с ремонтом. А вот н а месте бани осталось только пепелище.

Вчера объявилась домовая нечисть Радовых. Казимир сильно беспокоился, но на его радость оба были живы, правда изрядно потрёпаны. Где пропадали и чем были заняты не протяжении нескольких дней, домовые объяснить не смогли, так как ничего не помнили. Лукьян сильно сокрушался по дому, но клятвенно пообещал всеми силами помочь хозяевам в восстановлении жилища. А вот Ведогор горевал не на шутку, так он был убит известием, что его любимая банька полностью выгорела.