Настоящая фантастика 2018 [антология]

Память засвечивает оставленные до лучших времен устремления. Стирает невостребованные навыки, игнорируя надежду, что они когда-нибудь пригодятся. Память уверена — не пригодятся. Она не признает сослагательного наклонения.

Сейчас об Академии мечталось реже. И творить не хотелось. Словно надломился стержень, державший спину прямой, а голову — высоко поднятой.

Прежде говорили, что красота спасет мир.

Может, и так.

Только людям сейчас не до красот. До глупостей ли, когда единственная цель — даже не выиграть войну, а пережить день? Убив, если повезет, врага.

Дрон окружили техники, и Новак посторонился. Жаль, что машина израсходовала боезапас. Но спецы выжмут из электронной начинки все возможное. И перепрошьют, вернув машину туда, где ей самое место. На службу людям.

Сейчас, когда уничтожена последняя из контролируемых андроидами космических станций, у людей появился шанс на победу. Призрачный, зыбкий — но шанс.

Белая краска на корпусе привлекла внимание Новака. Перехватив костыль, он отстранил техника и склонился над находкой. Смахнул налипший снег.

Металл хранил отпечатки пальцев. Отпечатки без папиллярных линий.

Лейтенант брезгливо отпрянул. Будто не отпечатков андроида коснулся, а едва ему руку не пожал.

«Интересно, — подумал он. — Они тоже плюют нам вслед? »

Подкравшись, ветер заплясал возле дрона. И, не увидев ничего любопытного, дохнул на людей снежной пылью.

Шаг 3. Прорисовка

С каждым днем обстановка тревожила U-404 все сильнее.

Прежде цели уничтожались с воздуха или орбиты. Теперь расстояния приходилось брать в расчет, и редкой машине, выполнившей миссию и уцелевшей, хватало ресурсов вернуться на базу. Еще реже полученные данные оказывались полезны.

Андроидов дальше и дальше откатывало в прошлый век.

«Оборотная сторона криптовойны», — подумал U-404.

На передовой мобильные подразделения несли потери в юнитах и огневых средствах.

Но и здесь, в условном тылу, хватало забот. Раньше по взломанным каналам связи противнику скармливали нужную картину реальности. Обманутый, он принимал три сосны за бункер. Волчью стаю — за мобильную группу.

Теперь приходилось учитывать, что город — это город, а лес — это лес. Что реальность — не то, что создал скрипт, а то, что существует само по себе и диктует свои условия.

И чем скорее снег заметал работу юнитов, тем тяжелее было наносить краску, рыть окопы и собирать макеты боевой техники. Реальность, неподвластная виртуальным манипуляциям, выводила U-404 из равновесия.

«А враг? — подумал он. — Как с этим справляется враг?»

До этого мига он не задавался вопросом, кто такой враг. Зачем? Враг — это враг.

Но сейчас данные будто восстановились после форматирования.

Враг — это люди.

А он — юнит центра киберопераций. Сейчас, за неимением таковых — юнит инженерно-маскировочного полка.

Но всегда ли он был юнитом? Почему его тревожит информация, не имеющая практической ценности?

Из пальца U-404 выдвинулся маркер. Заплясал по корпусу бомбы. Будто хаос линий мог сгенерировать ответы на все вопросы.

Вопросы, которые с этой секунды имели высший приоритет.

* * *

Иногда про них забывали. И свои, и враги. Тогда Новаку казалось, что война вот-вот окончится. Или уже окончилась, разве издалека разглядишь?

Но чаще о них помнили. Враг — особенно часто. И на гостинцы не скупился.

В миг затишья после внезапного авианалета лейтенант заметил светлый росчерк на осколке бомбы. Что это? Маркировка? Новая система учета? Шифровка?

Он поднял находку и хмыкнул, разглядев рисунок.

На металле теснились сугробы. Щетинилась гранями разбитая в хлам самоходная установка. Рядом копошились люди, изображенные вопреки всем законам перспективы…

С-с-секундочку… Люди?

Изучив фигурки, Новак понял, что это андроиды.

Надо же! Кого-то не сломили тяжелые будни. Кто-то не решился забыть, что жизнь продолжается. Несмотря ни на что.

Если кривизна линий еще объяснялась скверным инструментом, то нарушенная перспектива с головой выдавала любителя. Наметанный глаз видел, где маркер соскальзывал, а где художник отступал, потерпев фиаско.

Одно не вызывало сомнений — рисовал человек. Как бы иначе бомба попала к андроидам? Будто муравьи Апокалипсиса, машины уносили с зачищенных территорий все, что можно переплавить или пустить на запчасти.

Не гребаная же консервная банка вообразила себя художником!

«Я отомщу за тебя, брат! — поклялся Новак. — Или сестра? Вдвойне отомщу!»

— Лейтенант! — услышал он. — Лейтенант, у нас раненые. Есть тяжелые!

Новак вздрогнул и отшвырнул осколок. Рисунок вылетел у него из головы.

До следующего налета.

Шаг 4. Детализация

Снег падал и падал. Снегу без разницы, что внизу — ложная дорога, свежевырытый окоп или сапоги юнита.

«Какая ирония! — подумал U-404. — Противопоставлять себя людям, но носить сапоги».

Вчера он впервые усомнился в исходной информации. В том, что у него не было прошлого. Что его боевые навыки активированы после схода с конвейера.

Сомнения запустили скрытые процессы. Память возвращалась целыми блоками.