Настоящая любовь и другие напасти

— Саваж, — окликнул капитана тренер Найстром с порога раздевалки. — Тебя хотят видеть наверху в конференц-зале.

Тай натянул через голову тренировочный свитер:

— В чем дело?

— Не знаю. — Тренер взглянул на свой планшет: — Остальные — марш на лед!

Тай сунул ноги в найковские шлепанцы, вышел из раздевалки и прошел через холл. Резиновые подошвы шлепали его по пяткам, пока Саваж шел по коридору к лифту. Тай надеялся, что дело важное. Утром ему предстояло запрыгнуть в самолет и отправиться в Ванкувер на пятую игру. «Чинуки» вели в серии со счетом 3–1, но все могло измениться в один миг, и Таю хотелось провести побольше времени на льду с товарищами по команде.

Не успел он нажать кнопку вызова лифта, как дверь открылась. Внутри кабинки стояла вдова Даффи. Солнечные очки закрывали ее глаза, а полные губы были накрашены алой помадой. Тай, придерживая, положил руку на дверь.

— Здравствуйте, миссис Даффи.

— Здравствуйте. — Она перебросила плащ через руку и была одета в какой-то нелепый бежевый вязаный комплект, да еще и нитка жемчуга, словно миссис Даффи была разменявшей пятый десяток общественницей, направлявшейся домой с очередной встречи, посвященной «спасению голодных сироток». Но несмотря на скучную одежду, выглядела Фейт чертовски горячо и невероятно сексуально.

Она стояла, разглядывая Тая сквозь дымчатые стекла, и ему пришлось спросить:

— Это ваш этаж?

— Вообще-то, мне наверх. — Она сдвинула очки на растрепанные ветром волосы. — Я немного расстроена и случайно нажала не ту кнопку.

Тай шагнул в кабинку, и дверь закрылась за его спиной. Он нажал кнопку второго этажа, и лифт поехал вверх.

— У вас был жидкий ланч?

Фейт искоса взглянула на него уголком глаз и закрыла рот.

— Не понимаю, о чем вы, — произнесла она, не разжимая губ.

— О том, что от вас несет алкоголем, — пояснил Тай, оперевшись плечом о зеркальную стену лифта.

Большие зеленые глаза Фейт распахнулись, и она принялась рыться в сумочке.

— У меня был очень тяжелый день. — И вытащила подушечку жвачки со вкусом корицы. — Очень тяжелый.

Ей принадлежала команда стоимостью примерно в двести миллионов долларов. Насколько это тяжко?

— Сломали ноготь? — Тай почти ожидал, что Фейт проверит свой маникюр, прежде чем сунуть жвачку в рот.

— В моей жизни есть проблемы посерьезнее сломанного ногтя. — Она пожевала, затем прибавила: — Намного серьезнее, ведь теперь, после смерти Вирджила, все изменилось. Я не знаю, что делать.

Тай спросил себя, неужели она одна из тех женщин, что любят поплакаться в жилетку незнакомцу? Боже, он надеялся, что это не так, и поднял взгляд к потолку, намеренно разрывая зрительный контакт с Фейт, чтобы не дать ей повод излить душу.

К счастью, двери открылись, и Тай пошел вслед за спутницей по коридору в конференц-зал. У порога шагнул вперед и открыл ей дверь.

Фейт взглянула ему в глаза, проходя настолько близко, что задела сумочкой его свитер.

— Спасибо, — поблагодарила она, источая аромат корицы и цветов.

— Не за что. — Взгляд Тая скользнул вниз по спине Фейт до самой ее попки, прикрытой скучными бежевыми брюками. Ему пришлось признать, что женское тело способно творить чудеса с унылой одеждой.

Шагнув в комнату, Тай внезапно замер. Он уперся рукой в бедро и стал рассматривать расставленные повсюду журнальные макеты.

— Привет всем, — весело поздоровалась Фейт, вешая плащ на стул и устраиваясь за столом рядом с Джулианом.

— Что это, черт подери? Шутка? — мрачность Тая контрастировала с энтузиазмом миссис Даффи.

Женщина по имени Бо — или что-то в этом роде — из департамента по связям с общественностью, покачала головой:

— Нет. Нам нужно по максимуму использовать то, что написали о команде, и привлечь все возможное внимание прессы. — Она указала на эскиз, на котором двое стояли спиной к спине, с заголовком: «Может ли Красавица приручить Дикое чудовище?»[2] — Газетчики считают, что между вами двумя есть трения, и мы хотим извлечь выгоду из этого.

— Конечно же, мы понимаем, что никакой проблемы на самом деле нет, — добавил пиар-директор Тим Камминс.

Вообще-то проблема была. И большая. Тай сел напротив Фейт и скрестил руки на груди. Они с парнями вкалывали как проклятые всю четвертую игру, а пресса написала лишь про «явные трения» между ним и миссис Даффи. В воскресенье спортивный раздел «Сиэтл Таймс» посвятил целых три параграфа спортивной колонки предполагаемым «искрам» между ними, прежде чем, наконец, упомянуть хет-трик Тая или впечатляющие тридцать шесть сейвов вратаря Марти Дарча. Френки Качински сломал палец в столкновении в углу площадки с Дагом Вейтом, а все, что требовалось сделать Фейт, так это впорхнуть в комнату отдыха со своими белокурыми волосами и огромными сиськами — и все журналисты тут же потеряли чертов рассудок. Если уж на то пошло, Тай хотел бы, чтобы миссис Даффи оказалась менее заметной личностью. Менее публичной. И ничего больше.

Фейт подняла голову от разложенных перед ней газетных вырезок.

— Понятия не имела, что они раздуют из этого целую историю. — Взгляд ее зеленых глаз встретился с Таем: — А вы?

— Конечно. Вы что, не читали статьи, посвященные «Чинукам»?