Настоящая партнерша

Кроме того, пора было немного облегчить страдания Веджеро и Ливина. Всю ночь они ехали в санях под стражей, попеременно осуществляемой Джекстроу и мной. И хотя температура теперь была всего лишь на несколько градусов ниже нуля, за ночь они, вероятно, порядочно намерзлись, несмотря на то, что были накрыты горой одежды.

Завтрак был готов и ждал нас, но у меня почти пропал аппетит. Мне казалось, что я давно забыл, что такое сон, ведь я не спал почти трое суток. Не раз я ловил себя на том, что клюю носом над чашкой с кофе, и только сознательным усилием воли заставлял себя подняться, чтобы не пропустить время разговора с Хилкрестом. На этот раз я решил связаться и с Хилкрестом, и с базой в Аплавнике. Хилкрест накануне сообщил, на какой волне их надо искать.

Без особых помех мы установили контакт с Хилкрестом, хотя он сказал, что слышит меня очень слабо. Во время передачи вокруг меня собрались все мужчины, за исключением Малера, казалось, они черпали уверенность в чужом голосе, даже таком далеком и бестелесном. Даже Веджеро и Ливии были тут, на расстоянии семи или восьми футов, сидя на санях, все еще со связанными ногами. Я сидел на парусиновом стуле, спиной к натянутому брезенту, а Коразини и Брустер устроились на откидной доске кузова, задернув за спиной полог, чтобы сохранить в кузове тепло. Преподобный Смолвуд находился позади меня, вращая рукоятку генератора, а Джекстроу — в нескольких футах от меня, как всегда настороже, с винтовкой наготове.

— Слышу вас хорошо, — сказал я Хилкресту. Я прикрывал микрофон ладонями и держал его у самого рта, чтобы по возможности исключить создаваемый ветром фон. — Каковы успехи? — Я переключился на прием, и снова раздался голос Хилкреста.

— Превосходно! — В его тоне слышались радость и возбуждение. — Поздравьте от меня вашего ученого друга. Действует как по заказу. Мы летим как бомба. Надеемся к вечеру закончить переход.

Это было чудесно. Если ничто не помешает, он нагонит нас еще сегодня вечером, и мы получим огромную моральную поддержку и, более того, все технические ресурсы, какими располагает их большой тягач. А Джекстроу и я сможем хоть немного поспать... До меня дошло, что Хилкрест продолжает говорить все тем же радостным и взволнованным тоном:

— Военно-морское министерство или еще кто-то, не знаю, они наконец раскололись! Брат мой, вы сидите на динамите и сами того не знаете! Он у вас, где-то с вами, и вы могли бы завтра же отдать его в соответствующие руки за миллион долларов. Неудивительно, что правительство так скрытничало. Они знали, что происходит нечто подозрительное, и организовали грандиозные поиски, авианосец «Тритон» должен лично...

Я переключился на передачу.

— Ради Бога! — в крайнем раздражении закричал я, раздражение, как я смутно чувствовал, разделяли все окружающие. — О чем вы? Что везли в том самолете? Прием!

— Прошу прощения. Везли механизм управляемого снаряда, абсолютно новой конструкции и совершенно секретный. Его детали, как я понял, известны только горсточке ученых в Соединенных Штатах. Он — единственный в своем роде, и его везли в Британию для изучения, в связи с недавним соглашением по обмену опытом по производству атомного оружия и управляемых снарядов.— Теперь Хилкрест говорил спокойным, деловым тоном. Наступила пауза, потом он добавил медленно и веско:— Как я понимаю, заинтересованные правительства пойдут на любые меры, чтобы завладеть секретом этого механизма.

Снова пауза, более длительная, вероятно, Хилкрест предоставил мне возможность ответить, но я просто не знал, что отвечать. От значимости всего услышанного у меня перехватило в горле, и я был не в состоянии ни мыслить, ни говорить.

— Чтобы вам легче было распознать этот механизм, доктор Мейсон, скажу, что он замаскирован под портативный радиоприемник из эбонита и металла, довольно большого размера, на кожаном ремне. Найдите этот приемник, доктор Мейсон, и вы сможете...

Я так никогда и не услышал конца этой фразы. Почему-то слова «портативный радиоприемник» набатом прозвучали в моей голове. Вдруг Веджеро катапультировался из саней, где он сидел, чуть не сбил с ног Джекстроу и, оттолкнувшись связанными ногами, в гигантском прыжке всем своим весом обрушился на Коразини, который с перекошенным от злобы лицом соскочил с борта тягача, обороняясь одной рукой, а другой нащупывая что-то за пазухой. Он бросился в сторону, но Веджеро, хотя и связанный, был быстр и ловок как кошка, и в этот момент я понял, к сожалению, слишком поздно, что Веджеро действительно боксер мирового класса. Если поразительная быстрота его реакции еще и не давала исчерпывающих доказательств, то его сокрушительная правая рука была убедительна, как смерть.