Настоящая партнерша

— Пошли обратно к саням, и вы увидите! Смолвуд утверждал, что он всегда все предусматривает, но на этот раз он дал маху. Совершил свою первую большую ошибку! И еще какую ошибку!.. И погода, как нарочно, самая подходящая! — Я повернулся и буквально побежал вверх по склону к брошенным грузовым саням.

Стандартное снаряжение экспедиций Международного Геофизического Года включало много разного. В том числе и магниевые осветительные ракеты, которые впервые стали широко применяться четверть века назад. В долгие полярные ночи они играют очень важную роль, служа своего рода маяками, так же как и радиозонды. Последние мы имели в изобилии, так как без них не могли бы выполнить нашу главную задачу: накопление и сбор информации о плотности, давлении, температуре, влажности и направлении ветра в верхних слоях атмосферы. Эти зонды, упакованные вместе с веревками, топорами и лопатами, которые так и не пришлось применить во время нашего путешествия, представляли собой радиофицированные воздушные шары, или аэростаты, которые поднимаются на высоту ста и полутораста тысяч футов и могут передавать оттуда сигналы. Для нашей цели было достаточно и пяти тысяч футов.

Мы работали при тусклом свете фонаря: Джекстроу и я хорошо знали, как устроены эти зонды. Чтобы соединить аэростат с цилиндром, наполненным водородом, и заменить радиоаппаратуру группой из трех осветительных ракет с подведенными бикфордовыми шнурами, нам понадобилось всего несколько минут.

Мы подожгли шнур, перерезали удерживающую аэростат веревку, и не успел он подняться на высоту пятисот футов, как мы уже запустили второй. А когда мы заканчивали готовить третий, первая осветительная ракета достигла уже примерно четырех тысяч футов высоты, вспыхнула и расцвела сверкающим всплеском живых огней.

Это было лучше, чем я ожидал, а увесистый дружеский шлепок по спине, каким наградил меня Веджеро, показал, что он тоже разделяет мои радостные чувства.

— Доктор Мейсон! — торжественно проговорил он. — Я беру свои слова обратно. Это просто гениально, доктор Мейсон!

— Да, неплохо, — согласился я.

И в самом деле, только слепой не увидел бы в условиях столь совершенной видимости этого ослепительного сияния, будь он на любом расстоянии от нас. Разумеется, если смотреть в нашу сторону. Но я был уверен, что нас заметят, ведь с Хилкрестом были еще пять человек, и они нас искали.

Вторая ракета поднялась еще выше и ожила как раз в тот момент, когда первая, выпустив последние брызги света, угасла, и мне пришло в голову, что, если побережье патрулируют какие-нибудь суда, наша ракета послужит для них сигналом, значение которого, без сомнения, будет им понятно.

И тут я почувствовал, что Джекстроу и Веджеро смотрят на меня, и, хотя в темноте я не мог разглядеть выражение их лиц, по их молчанию я догадался, о чем они думают. И радость моя внезапно померкла.

Весьма вероятно, что Смолвуд и Коразини тоже увидят наши ракеты, ведь нас разделяло всего несколько миль. Они сразу поймут, что это значит: поймут, что это первый сигнал к тому, чтобы на них набросили сеть, которая уже начинает затягиваться. И эти опасные и безжалостные убийцы станут еще опаснее, если ими овладеет страх. А в их руках находятся Маргарет и отец Веджеро. Тем не менее я понимал, что у меня не было выбора. Я попытался выбросить из головы мысль об этих заложниках, повернулся, чтобы взглянуть на третий шар, который мы только что выпустили, вздрогнул и невольно зажмурился, когда третья ракета, то ли из-за какого-то дефекта, то ли из-за нашей неточности в расчетах, вдруг вспыхнула, не поднявшись на высоту пятисот футов, ее голубовато-белый свет слился с ярко-оранжевым пламенем, загоревшимся из воздушного шара, и оба они стали медленно падать на землю.

Прищуренными глазами, не отрываясь, я смотрел на них и не заметил более важного. Но Джекстроу никогда ничего не упускал. Почувствовав на плече его руку, я оглянулся и увидел мерцание его белых зубов: такой улыбки я давно уже не видел. Я посмотрел в том направлении, в котором он указывал: низко над горизонтом, на юго-востоке, в пяти милях от нас, описывала дугу красно-белая сигнальная ракета.

Невозможно было описать наши чувства, по крайней мере, я сам не мог бы передать, что я почувствовал в эту минуту. Я никогда не видел ничего более удивительного и чудесного за всю свою жизнь. А свет мощных колеблющихся лучей, исходящих из фар «Сноу-Кэт», когда минут двадцать спустя он появился из-за гребня на плато и устремился к нам, привел нас всех в неописуемый восторг. Казалось, прошла целая вечность, хотя на самом деле не прошло и десяти минут, прежде чем огромный, красный с желтым «Сноу-Кэт» остановился рядом с нами и нетерпеливые дружеские руки обхватили нас и перенесли в сказочно теплую и уютную атмосферу великолепно оборудованного кузова.