Настоящее в будущем (СИ)

— Я не собираюсь возвращаться в тот день, — успокоила её Малефисента. — Я просто хочу узнать больше о природе тьмы в её сердце, а потом перенести её в мир, где магия обретает иные формы, и найти способ избавиться от проклятия. Повелитель Времени должен знать, где находится такой мир, а видения помогут мне понять, что я делаю не так. Расскажи мне лучше, что за карта у тебя в руках?

— Помнишь, я говорила тебе о ведьме, которая похищала детей в Сторибруке? а

— Да.

— Это её логово, — Коль неохотно развернула карту туннелей, которую выпросила у мамы. — Настоящий лабиринт.

— Место, обладающее страшным смыслом, — понятливо кивнула Малефисента. — И карта поможет тебе от него избавится. Ты справишься?

— Да, — уверенно сказала Коль. — А ты?

— Да, — печально улыбнулась Малефисента. — Думаю, нам пора прощаться.

— Неужели я больше никогда не увижу тебя?

— Конечно, встретимся. Однажды, где-нибудь под небесами.

— Или поднявшись до небес, — Коль старалась не заплакать. — Прощай, Малефисента.

— Прощай, маленькая Тёмная, — сказала Малефисента, поцеловала её в лоб и растворилась в воздухе.

***

Разговор с Дэвидом заставил Голд глубоко задумался о его очень долгой жизни и обо всех случаях, когда ему удавалось обмануть смерть. И самый страшный из этих случаев сейчас особенно ярко выделился среди всех его воспоминаний, будто это произошло вчера. Вместе с памятью вернулась боль, и Голд, с едва бьющимся сердцем, медленно вышел из лавки и переместился на кладбище, к могиле Нила Кэссиди. Очень долго он смотрел на безмолвную мраморную плиту и не мог выдавить ни слова, и потом с большим трудом выдавил из себя слова приветствия.

— Здравствуй, Бэйлфайер. Я… О, Бэй…

Румпель изо всех сил старался не заплакать, опустился на корточки и закрыл лицо руками.

— У меня не было шанса достойно оплакать тебя, — заговорил он снова, проведя пальцем по выгравированному имени. — И я сам тому виной. Я долго не мог тебя отпустить, Бэй… До сих пор не могу… Я не знаю, почему ещё жив…

И в этот момент сердце так сильно сжалось в груди, что он не смог больше сдерживаться и заплакал.

— Я надеялся, что смогу как-то жить, смириться с этой болью, но легче не становится, — продолжил Румпель, вытирая лицо рукой. — Я ещё держусь за тебя. Во имя твоей жизни я многое отдал. Я даже чуть не отдал её… — он невольно, вспомнив Коль. — Она бы понравилась тебе. Лучше меня, и за что-то меня любит. Столько лет я шёл к тебе, Бэй. Столько лет искал. И не мог принять своё новое место в жизни, считая себя недостойным, а ведь вот оно, мое место. Здесь и сейчас, там где я есть, и мне кажется, что я пришел к правильному выводу, — он расправил плечи, тяжко вздохнул и продолжил: — Я решил уйти, Бэй. Решил, что хочу умереть человеком, которого ты любил когда-то, которым я всегда должен был быть для тебя, и знаешь, это неплохо, ведь я тогда возможно смогу найти тебя вновь. Я постараюсь найти тебя, Бэй, потому что люблю тебя, как и прежде, и всегда буду любить. Сейчас, возвращаясь к живым, я не скажу тебе «прощай». Я скажу «до свидания.» До свидания, сынок, и…

Голд замолчал. За его спиной раздались тихие осторожные шаги, и он сразу понял, кому они принадлежат.

***

Встреча Коль и Робин вышла очень эмоциональной. Робин выскочила ей навстречу и сдавила в объятьях так, будто это Коль вернулась с того света.

— Ты была права, — сообщила Коль подруге. — Одна ночь доказала, что Сторибрук — сборище маньяков, и я гордо пополнила их ряды.

— Никогда не сомневалась ни в тебе, ни в местных маньяках, — рассмеялась Робин и подозрительно покосилась на карту в руках Коль. — Что это? Ты ведь не просто так пришла, противная….

— Ну не ворчи…

Робин шутливо побурчала под нос.

— Ну не надо, — лениво уговаривала Коль. — Я бы всё равно пришла.

— Правда?

— Правда.

— Правда-правда?

— Правда-правда, — засмеялась Коль.

— Ну, тогда ладно, — просияла Робин. — Так что это за карта?

Они устроились на кухне, вместе с Ив, Нилом и Роландом, и Коль развернула карту. Она подробно рассказала о работе Белль, доказала, что её рисунок точен, и предложила использовать эту информацию, чтобы разрушить лабиринт.

— Мне кажется, нам нужно позвать и других, — разумно предложила Ив. — Всех, кого это коснулось.

— Согласна, — поддержала идею Коль. — Я напишу Лиаму.

— А я позвоню Алекс, — мрачно сказал Нил, набирал нужный номер и вышел в коридор.

Встреча была назначена на четыре часа, и ровно в четыре Коль, Робин, Ив и Нил стояли в лесу, недалеко от того места, где когда-то давно Румпельштильцхен впервые открыл вход в проклятые туннели. Роланд с ними не пошёл, сославшись на какие-то важные дела, но Коль подумала, что его просто-напросто смущала компания.

Первой на встречу пришла Алекс, холодно поздоровалась и встала поодаль. Лиам же слегка припозднился и привёл с собой целую компанию: её брата Адама, Стивена Розенблума и девочку, чьего имени Коль не помнила.

— Что ты здесь забыл? — шутливо фыркнула Коль, обращаясь к брату.

— За тобой шпионю, Заноза, — засмеялся Адам. — Но могу уйти.

— Нет-нет. Я рада, что ты здесь, — Коль взъерошила его волосы. — Шпионь сколько влезет.