Читаем Настоящие сказки Шарля Перро полностью

Это было уже немало – хоть на ночь не быть ланью, и принцесса в восторге принялась прыгать и скакать, что очень развеселило фею Тюльпанов.

– Идите же вот по этой тропинке, – сказала она им, – и вы найдёте хижину, довольно опрятную для этих мест.

И, произнеся эти слова, фея исчезла. Левкой послушалась её; они пошли с ланью по указанной феей дороге, и вышли к хижине, у дверей которой сидела старуха и плела корзинку из тонкого ивняка. Левкой поклонилась ей.

– Приютите меня, бабушка, с моей ланью, – попросила она. Может быть, у вас найдётся комнатка для нас?

– Хорошо, доченька, – отвечала та, – местечко для вас я подберу; заходите сюда с вашей ланью.

И она повела их в прелестную комнатку, со стенами из дерева дикой вишни; там стояли две кровати с чистым бельем и покрывалами; и всё было так чистенько и просто, что принцесса говорила потом, что никогда не видела она более приятного жилья.

Как только совсем стемнело, принцесса Желанье обернулась человеком. Сто раз, а то и больше, поцеловала она Левкоя, благодаря её от всей души за её добрые чувства, за то, что она не оставила её, и обещала ей, что, как только кончится её испытание, она устроит её счастье.

Старушка потихоньку постучала в дверь и, не входя к ним, протянула Левкою прекрасные плоды, которые принцесса съела с большим аппетитом, и затем они улеглись спать. Как только занялся день, принцесса Желанье снова обратилась ланью и принялась скрести копытцем дверь, чтобы Левкой отворила ей. Грустно им было расставаться, хоть и ненадолго, но лань быстро умчалась в самую гущу леса и стала там бегать да прыгать, как она делала это и раньше.

Мы уже сказали, что принц Воитель остался один в лесу, а Бекафиг пошёл искать ему диких плодов. Было совсем уже поздно, когда он наткнулся на избушку доброй старушки, о которой только что шла речь. Вежливо потолковал он с ней и попросил еды для своего повелителя. Старушка наложила ему полную корзину всякой снеди и подала ему со словами:

– Боюсь, как бы не случилось чего с вами в тёмном лесу; есть у меня для вас комнатка, хоть и бедная, да вас в ней дикие львы не тронут.

Бекафиг поблагодарил её и сказал, что он здесь не один, а со своим другом, и пойдёт ему об. этом сказать. Действительно, ему удалось уговорить принца, и тот согласился идти к доброй старушке. Она встретила их на пороге и бесшумно провела в комнату, точь-в-точь такую же, как и комнатка принцессы; они находились рядом и разделялись только перегородкой.

Принца всю ночь беспокоили грустные мысли. Как только блеснули первые лучи солнца в окошках, он поднялся и, чтобы разогнать тоску, пошёл в лес, сказав Бекафигу, чтобы тот не сопровождал его. Долго он шёл куда глаза глядят и наконец вышел на широкую поляну, поросшую деревьями да мхом. Как только он появился, лань пустилась бежать оттуда. Увидел это принц да и погнался за ней. Охота была его любимой забавой, но после болезни он уже не мог очень скоро бегать. Несмотря на это, он всё-таки гнался за ланью и время от времени пускал в неё стрелу. Бедная лань умирала от страха, хоть ни одна стрела не ранила её, ибо фея Тюльпанов охраняла её; и поистине, принц так метко стрелял, что только рука феи могла защитить от его стрел. Никогда ещё принцесса-лань так не уставала, никогда ещё ей не приходилось так бегать. Наконец ей удалось ускользнуть какой-то тропинкой, да так ловко, что опасный охотник потерял её из виду; а так как он и сам очень устал, то прекратил преследование.



День клонился к вечеру, и лань с радостью увидела, что пора уж ей возвращаться, и побежала к домику, где с нетерпением ждала её Левкой. Вбежав в комнату, бросилась она, еле дыша, на кровать, вся мокрая, так она измучилась. Левкой её ласкала и жалела, умирая от любопытства узнать, что с ней такое приключилось. Пришёл час, когда ей пришла пора снова стать девушкой; тогда она бросилась на шею своей любимице и сказала:

– Увы, я боялась только феи Источника и злых хозяев лесов, а сегодня за мной гонялся молодой охотник, и так мне пришлось от него бежать, что я почти даже его и не разглядела. Стрела за стрелой летели за мною, угрожая мне неминуемой смертью, и уж не знаю, каким я чудом спаслась.

– Не надо вам больше отсюда выходить, принцесса, – сказала Левкой, – оставайтесь здесь, в этой комнате, покуда не минет роковое время вашего испытания. А я схожу в ближний город, куплю разных книжек, чтобы не было нам здесь скучно; почитаем мы с вами новые сказки про фей да будем сочинять стихи и песенки.

– Молчи, молчи, моя дорогая, – отвечала ей принцесса, – не нужно мне никаких развлечений, потому что я всё время думаю о милом моём принце Воителе. Но та ужасная сила, которая обращает меня днем в лань, та же сила заставляет меня, вопреки моим желаниям, делать то, что делают все лани: я и бегаю и ем траву, как и они. Днём нет моих сил оставаться в комнате.

До того она устала после погони, что сейчас же попросила поесть, а потом её красивые глазки закрылись, и она заснула до зари. И как только занялась заря, опять она обернулась ланью и убежала в лес.

Перейти на страницу:

Все книги серии Подарочные издания. Иллюстрированная классика

Настоящие сказки братьев Гримм. Полное собрание
Настоящие сказки братьев Гримм. Полное собрание

Меня мачеха убила,Мой отец меня же съел.Моя милая сестричкаМои косточки собрала,Во платочек их связалаИ под деревцем сложила.Чивик, чивик! Что я за славная птичка!(Сказка о заколдованном дереве. Якоб и Вильгельм Гримм)Впервые в России: полное собрание сказок, собранных братьями Гримм в неадаптированном варианте для взрослых!Многие известные сказки в оригинале заканчиваются вовсе не счастливо. Дело в том, что в братья Гримм писали свои произведения для взрослых, поэтому сюжеты неадаптированных версий «Золушки», «Белоснежки» и многих других добрых детских сказок легко могли бы лечь в основу сценария современного фильма ужасов.Сестры Золушки обрезают себе часть ступни, чтобы влезть в хрустальную туфельку, принц из сказки про Рапунцель выкалывает себе ветками глаза, а «добрые» родители Гензеля и Гретель отрубают своим детям руки и ноги. Таких сказок вам еще не доводилось читать… В этом издании впервые публикуются все, включая самые мрачные и пугающие истории оригинального сборника братьев Гримм.Издание дополнено гравюрами и иллюстрациями XIX века.

Якоб и Вильгельм Гримм

Зарубежная классическая проза
Рождественские сказки Гофмана. Щелкунчик и другие волшебные истории
Рождественские сказки Гофмана. Щелкунчик и другие волшебные истории

Творчество Гофмана состоит из нерушимой связи фантастического и реального миров, причудливые персонажи соединяют действительность с мистикой, повседневную жизнь с призрачными видениями. Герои писателя пытаются вырваться из оков окружающего их мироздания и создать свой исключительный чувствительный мираж. Сочинения Гофмана пронизаны ощущением двойственности бытия первых десятилетий XIX века, мучительного разлада в душе человека между идеалом и действительностью, искусством и земной жизнью. Достоинство истинного творца, каким и был Гофман, не может смириться с непрестанной борьбой за кусок хлеба, без которого невозможно человеческое существование.

Михаил Иванович Вострышев , Эрнст Теодор Амадей Гофман

Сказки народов мира / Прочее / Зарубежная классика
Молот ведьм. Руководство святой инквизиции
Молот ведьм. Руководство святой инквизиции

«Молот ведьм» уже более 500 лет очаровывает читателей своей истовой тайной и пугает буйством мрачной фантазии. Трактат средневековых немецких инквизиторов Якоба Шпренгера и Генриха Крамера, известного также как Генрикус Инститор, – до сих пор является единственным и исчерпывающим руководством по "охоте на ведьм".За несколько сотен лет многое изменилось. Мир стал другим, но люди остались прежними. Зло все также скрывается внутри некоторых из нас. Творение Шпренгера и Крамера – главная книга инквизиторов. В неустанной борьбе за души несчастных женщин, поддавшихся искушению дьявола, они постоянно обращались к этому трактату, находя там ответы на самые насущные вопросы – как распознать ведьму, как правильно вести допрос, какой вид пытки применить…

Генрих Инститорис , Яков Шпренгер

Религиоведение

Похожие книги

Графиня Потоцкая. Мемуары. 1794—1820
Графиня Потоцкая. Мемуары. 1794—1820

Дочь графа, жена сенатора, племянница последнего польского короля Станислава Понятовского, Анна Потоцкая (1779–1867) самим своим происхождением была предназначена для роли, которую она так блистательно играла в польском и французском обществе. Красивая, яркая, умная, отважная, она страстно любила свою несчастную родину и, не теряя надежды на ее возрождение, до конца оставалась преданной Наполеону, с которым не только она эти надежды связывала. Свидетельница великих событий – она жила в Варшаве и Париже – графиня Потоцкая описала их с чисто женским вниманием к значимым, хоть и мелким деталям. Взгляд, манера общения, случайно вырвавшееся словечко говорят ей о человеке гораздо больше его «парадного» портрета, и мы с неизменным интересом следуем за ней в ее точных наблюдениях и смелых выводах. Любопытны, свежи и непривычны современному глазу характеристики Наполеона, Марии Луизы, Александра I, графини Валевской, Мюрата, Талейрана, великого князя Константина, Новосильцева и многих других представителей той беспокойной эпохи, в которой, по словам графини «смешалось столько радостных воспоминаний и отчаянных криков».

Анна Потоцкая

Биографии и Мемуары / Классическая проза XVII-XVIII веков / Документальное