Настольная книга психолога: мастерство общения с клиентом

1. Контраргументация. Сознательный аргументированный ответ на попытку убеждения, опровергающий или оспаривающий манипулятивные доводы клиента.

2. Конструктивная критика. Подкрепленное фактами обсуждение манипулятивных целей, средств или действий клиента и обоснование их несоответствия целям, условиям и требованиям работы.

3. Энергетическая мобилизация. Сопротивление консультанта попыткам внушить или передать ему определенное состояние, отношение, намерение или способ действий в манипулятивных целях.

4. Творчество. Создание нового образца или примера поведения, игнорирующего манипуляцию или преодолевающего ее.

5. Психологическая самооборона. Применение речевых формул и интонационных средств, позволяющих сохранить присутствие духа и выиграть время для обдумывания дальнейших шагов в ситуации манипуляции.

6. Игнорирование. Действия, свидетельствующие о том, что консультант умышленно не замечает либо не принимает во внимание слова, действия или чувства, выраженные манипулятором.

7. Конфронтация. Открытое и последовательное противопоставление консультантом своей позиции и своих требований манипуляциям клиента.

8. Отказ. Выражение консультантом своего несогласия выполнить манипулятивную просьбу клиента.

Работа включает индивидуальную психотерапию, поддерживающую или ориентированную на формирование адекватной самооценки. Неверие в эффективность лечения удается преодолеть, сосредоточиваясь на узких целях, например, изменении поведения, которое опасно для пациента или других людей.

Я веду себя как человек, который уверен в себе и заслуживает доверия. Использую ненапряженный и необоронительный межличностный стиль. Отчетливо вижу и соблюдаю личные границы, использую добродушный юмор. Придерживаюсь неосуждающей позиции и помогаю пациенту осознать издержки его поведения, формирую у него ответственность за причинение ущерба людям.

Я берегу самоуважение пациента, которое может пострадать от моего вмешательства, подчеркиваю его права, избегаю соперничества, обнадеживаю, не прибегаю к внушениям, рекомендациям и манипуляциям. Стараюсь понять, сдержать, исследовать в интересах пациента, интегрировать и направить обратно к нему его интенсивные и болезненные чувства. Для ослабления выученных неадаптивных поведенческих реакций и подкрепления социализированного поведения корригирую неадаптивные установки.

Прежде всего, я рассматриваю вместе с пациентом диагностические критерии социопатии и сравниваю их с его личной историей. При этом выявляются недостатки развития: неспособность отличать фантазию от реальности, отсутствие сигнального страха, отсутствие отграничения других людей от себя. Затем мы рассматриваем долгосрочные негативные последствия расстройства: отчуждение друзей и семьи, физический вред от других людей или тюремное заключение.

В случае негативной реакции пациента я признаюсь в своей тревоге за будущее терапевтических отношений. Объясняю пациенту, что не собираюсь подчинить его требованиям общества, а готов помочь ему развить способность выбирать, действовать под влиянием побуждения или нет, чтобы потом не пришлось сожалеть о своем поступке.

Я учу пациента распознавать первые признаки появляющегося раздражения и выражать его в приемлемых формах. Стараюсь вместе с пациентом выявить скрытую мотивацию его агрессивных действий, чтобы затем найти менее опасный способ реализации импульса. Пациент должен увидеть, как его поведение приводит к ограничению его свободы, лишению родительских прав, потере работы и т. п. Когда пациент готов лучше заботиться о себе, мы переходим к тому, какое влияние его действия оказывают на близких людей, и начинаем формировать у него ответственность за причинение ущерба окружающим.

В работе с таким пациентом у меня иногда развиваются сильные контрпереносные чувства. Среди них выделяются гнев и подозрительность, стремление уличить пациента во лжи и наказать его за неправильное поведение. Я избегаю этой роли, так как критика в адрес пациента и попытки руководить им вызывают его сопротивление и защитную реакцию.

В группе пациент неосознанно пытается проверить степень безопасности нахождения, прежде чем проявлять свои потребности переноса. Последние часто проявляются без какой-либо вербализации и становятся очевидными лишь тогда, когда психотерапевт или группа не могут удовлетворить эти потребности пациента.

Я выступаю в роли вспомогательного «Я» пациента. Исключаю как излишнюю подозрительность, так и доверчивость, позиции превосходства, жалости или отчужденности. Чтобы не выглядеть авторитетом, наделенным карательными полномочиями, опираюсь не на свой статус ведущего группы, а на уверенность в себе, заслуживаю доверие, но не претендую на безошибочную объективность, соблюдаю личные границы, придерживаюсь ненапряженного и необоронительного межличностного стиля, использую юмор.