Наступление

— Значит, он вам все рассказал, — продолжал Костов еле слышно.

— Конечно, но я хочу услышать, что скажете вы, потому что он всю вину пытался свалить на вас.

— Видно, думал, что я больше не вернусь назад?

— Похоже, что так.

— Наивно с моей стороны, но я все же попытаюсь… Дайте мне хотя бы слабую надежду на то, что сохраните жизнь, я буду делать самую грязную работу, чтобы быть полезным людям.

— Что вы имеете в виду? — спросил Чугун.

— Я знаю, что это почти невозможно, но… как бы это вам сказать… у меня нет никакого намерения перекладывать свою ответственность на других, но я не позволю другим сваливать на меня свою вину. Я не знаю, что признал и что отрицал Цено Ангелов, но…

В это время неожиданно зазвонил телефон. Чугун поднял трубку, слегка прикрыл ладонью микрофон. В его ухе прозвучал знакомый голос. Это был Данчо Данев.

— А, это ты, Данев… Нет, не один. Просто не было никакой возможности ни вчера, ни сегодня… Не торопитесь ли вы с этим памятником? Они тоже находят этот срок недостаточным… Они сомневаются, будет ли он готов к годовщине расстрела… Данчо, давай спокойнее… Ясно… Ясно… Что у вас нового? Передай всем привет! — Чугун положил трубку и закурил сигарету. Внимательно посмотрел в лицо и на руки Костова. Нет, он не ошибся: Костов дрожал, с трудом владел собой. Чугун кивнул ему головой: — Продолжим…

— С кем вы говорили сейчас, неужели с Данчо Даневым? — спросил Костов и жадно глотнул, как будто в горле у него пересохло.

— Да, ваш старый клиент.

— Но разве Цено Ангелов еще…

— Что еще? — удивленно прервал его Чугун, и нехорошее предчувствие обожгло ему сердце.

— На этот раз я буду играть в открытую и прошу: дайте мне за это хоть маленькую надежду на жизнь, если это возможно. Но если вы не хитрите, то тогда… — Он повел плечами, и его руки перестали дрожать.

— Что? — Чугун не спускал с него глаз.

— Цено Ангелов и теперь продолжает вас обманывать.

— На основании чего вы делаете такое заключение?

— Цено Ангелов был далеко не самым способным человеком в областном управлении. Он брал взятки, был ненасытно алчен, однако начальство терпело его и поддерживало, потому что в их глазах он был специалистом по вербовке…

— И не терпел провалов, не так ли? — прервал его Чугун.

— Так.

Сердце Чугуна было готово выскочить из груди. Как он ни старался сохранить спокойствие и остаться равнодушным, но в конце концов не удержался и нетерпеливо потребовал:

— Хватит крутить, говорите прямо!

Костов помолчал, словно припоминая что-то, потом поднял голову, оглядел комнату и сказал:

— Цено Ангелов очень рассчитывал на одного вашего человека. Это был большой успех, и мы все старались уберечь этого человека от каких бы то ни было подозрений… Неужели Цено Ангелов все еще молчит? — спросил Костов, и его лицо будто окаменело в удивлении.

Сигарета в руке Чугуна запрыгала. По телу разлился жар, как будто кто-то вылил ему на спину кастрюлю кипятка. Но он тут же овладел собой.

— Костов, довольно о Цено Ангелове, говорите о себе.

— Разрешите мне спросить? Только что вы говорили с Данчо Даневым?

— Да.

— Речь идет о Данчо Даневе из вашего отряда, не так ли?

— Да, а почему это вас удивляет?

— Значит, — вздохнул Костов, — Цено не все вам рассказал.

— Что же, по-вашему, он еще скрывает?

Костов замолчал и потом с болью промолвил:

— Данчо был нашим сотрудником…

Чугун не поверил своим ушам. Опытным и наметанным глазом Костов сразу заметил, что Чугун потрясен его словами.

— Правильно ли я вас понял? — спросил Чугун. — Вы сказали, что…

— Да. Данев был, как бы вам сказать, нашим главным козырем, хотя лично я вначале не очень-то ему доверял.

— Почему?

— С тех пор прошло много времени, и я едва ли теперь смогу вам что-нибудь объяснить. У Цено Ангелова в этом отношении был очень наметанный глаз. Он оценивал свои жертвы, как перекупщик скота.

— Говорите конкретно о Даневе, — напомнил ему Чугун.

— Насколько я припоминаю, Данев вошел в нашу игру случайно. Мы получили сведения, что какой-то унтер-офицер из пехотного полка привез пистолеты и продал их. В то время Данчо был фельдфебелем в полку, командиром этого унтер-офицера. Он взял пистолет и не заплатил за него унтер-офицеру. Узнав об этом, Цено сразу же понял, что может извлечь из этой истории какую-то пользу для себя. Цено предположил, что этот пистолет попал к подпольщикам.

— Но не был в этом уверен?

— Нет, он только предполагал, что это так. В это время Данчо крутил любовь с женой одного молодого торговца. Время от времени он приезжал из села в город и в отсутствие торговца забавлялся с его женой. Как я сейчас припоминаю, было это в феврале. Два дня Данчо провел с женой торговца. Вечером, когда он ехал в село, мы арестовали его на станции. Почти сутки продержали его без допроса. Вначале он был очень спокойным и уверенным, ему казалось, что этот арест вызван каким-то мелким недоразумением. Однако Цено умел запутать и прибрать к рукам свою жертву. Он спросил Данева, где пистолет, который он взял у унтер-офицера Кочо. Знаете, это тот самый унтер-офицер, которого ваши люди ликвидировали летом в лесу между Лозеном и Долни-Сеновцом.