Наступление

— Зайди сюда! — сделал ему знак рукой Слановский и, отойдя от окна, задумчиво произнес вполголоса: — Эти люди совсем рехнулись…

Станков появился в дверях. Зычным голосом он попросил разрешения войти и доложил:

— Господин подпоручик, я их выстраиваю из-за патронов.

— Каких еще патронов? — удивленно посмотрел на него Слановский.

— А разве вы не знаете, господин подпоручик? — смутился он.

— Что я должен знать, ты чей приказ выполняешь?

— Подпоручик Манев передал мне, что командир полка приказал без шума отобрать патроны у солдат…

— Вот как! — гневно прервал его Слановский. — Но ведь не Манев, а я твой командир. И ты будешь выполнять мои приказы!

— Виноват, господин подпоручик, — растерялся Станков.

— Подождите-ка, — вмешался в разговор Тодоров. — Что точно приказал вам Манев и когда вы получили от него этот приказ?

— Господин капитан, я думал, что вы знаете…

Тодоров его прервал:

— Станков, не важно, что я знаю и чего не знаю, я спрашиваю вас: что и когда приказал вам сделать Манев?

— Да вот он говорил, что надо собрать патроны, потому что здешние власти не разрешают…

— Подожди нас на улице! Солдат пока не распускай! — И Тодоров указал ему на дверь.

Как только Станков вышел, Тодоров озабоченно сказал Слановскому:

— Картина ясна, это заговор. Может быть, как раз из-за этого так спешно вызвали товарища Чавдара к помощнику командира дивизии. Не случайно, наверное, и то, что уже несколько дней мы не получаем ни газет, ни писем…

Однако слух, пущенный Маневым, в известной степени обернулся против него самого. Он мгновенно разлетелся по всему полку. Пулеметы и минометы 1-го батальона, которые до сих пор лежали грязные, покрытые ржавчиной, к вечеру находились уже у окон школы вычищенные и смазанные.

Дремавшая сила сопротивления, которая таилась за бездельем и скукой, вдруг пробудилась. Солдаты были охвачены тревожной готовностью.

* * *

Сила инерции не давала Додеву возможности остановиться. Поведение Пеева его смутило, но оно отнюдь не было неожиданным, потому что ничего другого Додев от него и не ожидал. Короче говоря, он давно вычеркнул Пеева из рядов благонадежных офицеров.

Но Додев смутился и даже испытал какой-то страх из-за неожиданного появления в штабе Чавдара. «Ничего, — подумал Додев для собственного успокоения, — все равно с этим парнем надо выяснить отношения». Его удивили чрезмерное спокойствие и самоуверенность Чавдара, который сдержанно поздоровался с ним.

— Потеряли еще один день в безделье, — сказал Чавдар, чтобы только не молчать.

«Дурачком прикидывается, — подумал Додев, — или действительно ничего не знает?» — а вслух сказал:

— Половина моей службы прошла в ожидании. Есть что-нибудь новое?

— Мне кажется, что на этот раз новости здесь, у вас, — подозрительно улыбнулся Чавдар.

— Не понимаю вашего намека, — сделал попытку Додев сохранить самообладание.

— Нет, вы очень хорошо знаете, о чем идет речь, но я удивляюсь другому…

— Чему, если позволите спросить вас?

— Тому, что вы не оценили достаточно разумно обстановку, иначе не рисковали бы так легкомысленно.

— Благодарю вас за совет, — с иронией заметил Додев, — а что касается моего легкомыслия, то я беру часть ответственности на себя. На моем месте и вы поступили бы точно так же, не так ли?

— Господин полковник, вы напрасно питаете какие-то иллюзии, обманывая и себя, и некоторых ваших коллег. Вы забываете, что последствия окажутся более тяжелыми, чем вы предполагаете.

— Почему вы не предупредили господ министров? Это постановление — их дело. Я не скрываю, что одобряю его, потому что в большой степени оно защищает и мои личные интересы.

— Но если оно будет отменено? — спросил Чавдар.

— Любой на моем месте очень искренне сожалел бы об этом.

— Господин полковник, ваше поведение вызывает недоумение. Вы отклоняетесь от прямых дорог, чтобы заблудиться в путаных тропках неизвестного. Мы еще встретимся, и тогда нам будет ясно, у кого из нас были основания, а у кого их не было…

К вечеру подпоручик Манев послал группу солдат и унтер-офицеров из штаба полка в 1-й батальон с задачей выяснить мнение солдат относительно возвращения в Болгарию без приказа.

В это время Слановский находился в обозе роты. Солдаты разожгли большой костер и грелись у огня, отворачиваясь от дыма, который холодным влажным ветром задувало в глаза.

Едва Слановский дал указание очистить телеги от всякого рода лишних вещей — трофейного кабеля, кусков автомобильных шин, ненужных железок, — как к нему подбежал-запыхавшийся Луканче и доложил:

— Господин подпоручик, меня послал к вам фельдфебель Лило. Пришли какие-то, уговаривают нас завтра чуть свет уходить домой.

— Кто они такие? — зло спросил Слановский.

— Из штаба полка, я знаю только Кольо-возницу, это тот цыган, который крал кур…