Нат Пинкертон и преступное трио

Пинкертон не терял надежды, несмотря на безуспешность первых попыток. Он решил не давать себе передышки, пока не поймает разбойников, хотя бы на это пришлось посвятить даже целые месяцы. Побуждало его к этому не столько высокое вознаграждение за поимку разбойников, обещанное пограничными штатами, сколько собственное негодование против злодеяний этих негодяев, которые не задумываясь напали на пассажирский пароход, ограбили и потопили его, причем из всего экипажа не спаслось ни единой души.

И вот наконец в эту ночь сыщики добились успеха. Они видели на набережной Порт-Рована матроса Джека, причалившего при таких обстоятельствах, которые, безусловно, должны были вызвать сильное подозрение, поэтому они последовали за ним в пивную Тома Рэли.

Когда они увидели, что матрос передал письмо, на которое тотчас же получил ответ, то устроили ссору, чтобы завладеть им, хотя оно находилось уже в кармане Джека. Намерение их увенчалось полным успехом.

Во время драки с матросом Боб ловко вытащил у него послание Рэли; теперь сыщики, спрятавшись за одним из складов и засветив свой электрический фонарь, принялись читать, тщательно оберегая шляпой письмо от дождя.

Оно было написано скверным почерком и очень неграмотно, а гласило следующее:

«В гавани находятся: „Арро“, груз – табак. Хозяева – Томас Бридж и Джемс Аубурн, богатые плантаторы, сами на борту. „Квик Винд“, груз – колониальные товары. „Елена", пассажирский пароход. „Мэйфлауэр", яхта миллионера Мариуса Сендинга из Буффало. Он сам приехал, но сомнительно – поедет ли на ней назад. Хочет, кажется, железною дорогой. „Арро" отходит 17-го, „Квик Винд" – 18-го, «Елена» – 20 сентября. Поклон П. Мне скоро опять нужны будут деньги. Пускай пришлет 500 долларов».

Пинкертон, потушив фонарь, расправил насколько можно было смятое письмо и положил в конверт, который тщательно запечатал.

– Так! – сказал он. – Теперь, Боб, отправляйся опять к Тому Рэли и подбрось письмо в какой-нибудь угол. Будем надеяться, что исчезновение его еще не замечено.

Боб взял конверт и поспешил к трактиру. На пороге он столкнулся с Джеком, у которого вырвалось какое-то проклятие при виде так избившего его противника.

Боб, не обратив на это внимание, вошел и спросил себе виски. При этом он незаметно бросил пакет у прилавка, а затем вскоре опять распростился.

Джек, очевидно, еще не заметил потери записки; но должен же хватиться и тогда, конечно, вернется в пивную. Найдя ответ Рэли на полу, матрос, разумеется, предположит, что конверт выпал у него из кармана, но остался никем не замеченным, а следовательно, не вскрытым.

Глава II Пароход «Примроза»

Выйдя из пивной, Джек разными обходами добрался до набережной. Он не хотел, чтобы кто бы то ни было заметил, куда именно он направится. Оглядываясь во все стороны и убедившись, что кругом нет ни души, он подошел наконец к железной лесенке, где была привязана его лодка.

Быстро спустился он в нее и, тихо отчалив, исчез во мраке.

Он не заметил, как от темной набережной за ним отчалила лодка, в которой сидели двое. В царившей кругом темноте Джек не мог видеть ни малейших очертаний лодки, а подозрительного плеска не было, потому что Пинкертон и Боб, преследовавшие его, обмотали весла тряпками.

Так плыли они с полчаса. Вдруг из лодки, находившейся приблизительно на десять метров впереди, раздалось подавленное проклятие.

– Нам надо отъехать, – шепнул Пинкертон своему помощнику. – Джек, вероятно, запустил руку в карман и хватился, что письма нет.

– Ну, тогда он, наверное, повернет обратно, – сказал Боб, направляя лодку в сторону.

Сыщики угадали: матрос заметил пропажу и, повернув, быстро понесся к берегу.

Преследователи пристали почти одновременно, только на некотором расстоянии от него; Боб остался в лодке, а Пинкертон последовал за матросом.

Джек поспешил к пивной, где народу осталось уже немного. На этот раз он без всяких предосторожностей подбежал к буфетной стойке и шепнул несколько слов хозяину.

Том Рэли заметно побледнел, узнав, в чем дело, и оба они принялись искать на полу. Пинкертон следил за ними через тусклое окно.

Негодяи скоро нашли смятое письмо и, видимо, страшно обрадовались. Очевидно, у них не явилось ни малейшего подозрения.

Джек вздохнул с облегчением, сунул конверт в карман и, выпив поспешно еще рюмку водки, вышел на улицу.

Не теряя времени на обходы, он только бросил вокруг себя беглый, испытующий взгляд и поспешил к железной лесенке.

Сильными ударами весел он быстро подвигался вперед, снова преследуемый сыщиками.

Но скоро ход лодки стал замедляться: северный ветер, дувший весь день, перешел в настоящую бурю и поднял высокие волны, с которыми приходилось бороться преследуемому и преследующим.

Они плыли уже около двух часов, как вдруг над водою сквозь завывание бури прорвался какой-то странный звук – точно звон колокола, в ответ на который послышался довольно громкий свист Джека.

Сигналы повторились еще несколько раз, затем невдалеке показался неясный свет, сейчас же, впрочем, потухший, но Джек стал придерживаться того направления, откуда он мелькнул.