Нат Пинкертон — король сыщиков

— Совершенно верно! Ты попал в самую точку! А я-то и не думал, что ты так догадлив! Но это служит доказательством того, что ты находишь вполне справедливым, если я рассчитаюсь с тобой за прошлое!

— Так-то оно так! Но ты сам пожалеешь об этом, сидя на электрическом стуле!

— Пусть-ка меня поймают сначала! Я и не думаю садиться на электрический стул!

— Но все равно не избегнешь его!

— Все возможно! Но это не помешает мне теперь рассчитаться с тобой! А ну-ка, поднимайся! Ступай наверх по лестнице, старуха будет свидетельницей того, как я отправлю знаменитого, непобедимого короля сыщиков на тот свет!

Пинкертон тотчас же встал на ноги! Ему было на руку, что Темпи намерен отомстить ему в присутствии мистрис Вилькок. В этом сказывалось тщеславие преступника, а это могло пригодиться Пинкертону.

Он поднялся по лестнице на верхний этаж.

Темпи, все время державший револьвер на прицеле, открыл тяжелый железный засов на одной из дверей.

Пинкертон вошел в пустую комнату, где находилась дрожавшая всем телом от страха мистрис Вилькок.

Она бросилась сыщику навстречу, но вскрикнула от испуга, видя его в столь беспомощном положении и заметив револьвер в руках преступника.

— Да, мистрис Вилькок! — произнес Пинкертон. — Как видите, этот негодяй победил меня! Но успокойтесь, еще далеко не все кончено! Дело в том, что мистер Темпи не слишком умен!

— Не болтайте ерунды, Пинкертон! — крикнул Темпи. — Вы прекрасно знаете, что теперь я пристрелю вас самым спокойным образом! Никакая сила вас уж не спасет от смерти!

— Бога ради! — вскрикнула мистрис Вилькок. — Вы хотите убить его?! Подумайте, что вы делаете! Неужели в вас нет ни капли сострадания!

— Молчать! — крикнул на нее Темпи. — Ваше дело сидеть смирно и только смотреть!

Старуха в ужасе отшатнулась.

Темпи обратился к Пинкертону:

— Готовься!

— Постой! — остановил его тот. — Перед смертью хотел бы еще узнать кое-что!

— Спрашивай!

— По чьему поручению ты действуешь? Ведь не сам же ты задался целью меня убить!

— Нет! Мне за это хорошо заплатят! Как ты полагаешь, сколько? Целых пять тысяч долларов наличными деньгами!

— Недурно! Но ведь если ты будешь сидеть на электрическом стуле, то эти деньги тебе ни к чему не будут нужны! А теперь говори, кто дал тебе это поручение?

— И не подумаю сказать! Не так я глуп! Старуху-то я хочу отпустить, а она возьмет да и разболтает все!

— А если я догадаюсь, то скажешь?

— Нет!

— По крайней мере скажи хоть что-нибудь! Ты получил поручение от некоего врача, неправда ли?

— Однако! — расхохотался преступник. — Хорошо же ты умеешь угадывать! Ну да, ты не ошибся! Мало ли врачей в Нью-Йорке и Бруклине, все равно не узнаешь, о каком из них идет речь!

Темпи все время не сводил револьвера с Пинкертона, и не выпускал его из виду.

Старуха Вилькок в страхе прислонилась к стене.

Тут Пинкертон шепотом произнес:

— Одно только еще хочу тебе сказать, Темпи; нечто очень важное для тебя!

Преступник невольно заинтересовался, подошел ближе и спросил:

— В чем дело?

В эту секунду Пинкертон обернулся к мистрис Вилькок и громко сказал:

— Вот так! Пристрелите его, мистрис Вилькок!

Хитрость удалась.

Темпи вообразил, что старуха вооружена и собирается пристрелить его. Поэтому он оглянулся и этим моментом сыщик воспользовался.

Пинкертон ударил преступника в живот ногой с такой силой, что тот, громко вскрикнув, отлетел к стене и там корчился от боли.

Револьвер он уронил, а Пинкертон, отшвырнув его ногой подальше, подскочил к мистрис Вилькок.

— Возьмите у меня из правого кармана ножик и разрежьте веревку на моих руках! — быстро проговорил он.

Мистрис Вилькок не растерялась, сознавая, что только быстрота может помочь.

Она вынула нож из кармана сыщика, открыла его дрожащими руками и моментально перерезала веревки, которыми сыщик был связан.

В эту же секунду Темпи опять поднялся на ноги.

Пинкертон бросился к нему, одним ударом сшиб его с ног и тотчас же связал ему руки и ноги.

Темпи ревел от ярости. Несмотря на все еще сильную боль в животе, он начал сопротивляться, но, конечно, безуспешно.

Ему пришлось покориться.

В конце кондов, он злобно прошипел сквозь зубы:

— Погоди, Пинкертон, еще пожалеешь! Когда-нибудь я еще поймаю тебя!

— А пока отсидишь несколько лет! За это время, быть может, передумаешь! Теперь ты останешься здесь, а через некоторое время за тобой придет полиция и отведет тебя в более надежное место. Лет пять-шесть тебе придется отсидеть на казенном иждивении в благодарность за твои любезные намерения, которые ты высказывал по отношению ко мне!

Затем Пинкертон еще раз удостоверился в прочности веревок, которыми преступник был связан. Сыщик вложил ему еще платок в рот, чтобы он не мог криком призвать кого-нибудь из соседей, которые, конечно, не преминули бы освободить его.

Затем Пинкертон сказал:

— А теперь попрошу вас пожаловать за мной, мистрис Вилькок. Здесь вам не место. Необходимо успокоиться и отдохнуть после пережитого волнения!

Он вместе с ней вышел из комнаты и, заперев двери на засов, спустился вниз по лестнице.