Нация зомби

Стэнли вздрогнул, невероятная догадка молнией озарило его разум. Он понял все. Эта фраза «я пришел за тобой Дэвид» сказанная именно этим человеком разблокировала целый пласт его памяти. С пяти до семнадцати лет. Ложная же память внедренная ему в канун совершеннолетия рассыпалась на мелкие кусочки, была дефрагментирована навсегда. Слезы застили ему глаза, он вскочил, кресло завалилось на бок. Он судорожно огляделся вокруг, он все узнавал. Не хватало только галорамки над камином. Он повернулся к старику, кивнул в сторону камина:

– Зачем ты убрал наши с мамой фотографии?

Мэтью тоже встал, протянул к нему скрюченные до нелепости крупные руки:

–…сынок!

Стэнли отстранился, его серые глаза сверкнули из-под насупленных бровей:

– Не называй меня так, слышишь! Ты долбанный предатель! – он обхватил голову руками. – Зачем?! Зачем ты лишил меня памяти?! Идиот! Я же твой сын!! Сын, твою мать!!

– Стэнли, сынок, успокойся. Прошу тебя! – старик чуть не плакал.

Гилрой метнулся к нему, схватил за ворот рубахи, прошипел в лицо:

– Ты загнал маму в могилу, лишил меня памяти, отказался от нас… И все ради чего?! Чтобы не терять место в Совете!! Боже мой! Как ты жалок! – он оттолкнул старика. Тот полетел на застеленный ковром пол. С усилием поднялся. Смятение и отчаяние на его изможденном лице пропало, осталось лишь покорность судьбе, которую он сам выбрал себе тогда, двадцать лет назад.

– Да, ты прав Дэвид…

– Я Стэнли, – его обычно бледное лицо стало багровым. Он ненавидел этого человека.

– Хорошо, пусть так. Да, я принял тогда это решение. Мама была смертельно больна, даже наши технологии не могли помочь ей, ты отбился от рук, начал пропадать в виртуале…

– Мне неинтересно, я ухожу.

Гилрой хотел было развернуться в сторону выхода, чтобы навсегда покинуть это место, но гневный окрик остановил его:

– Стой засранец! Как был неуправляемым таким и остался.

Буллит замер. Этот повелительный тон его остановил. Пахнуло давно забытым детством.

– Послушай, что я сейчас тебе скажу и катись!

Гилрой уже поднялся. Выпрямившись, с решительностью облаченного властью человека он смотрел сейчас на того, кого называл своим сыном.

– Наш мир распадается…Стэнли. Еще двадцать лет и все. Система перестанет поддерживать саму себя. Все связи нарушаться и наша тупиковая цивилизация рухнет.

– О чем это ты? – Стэнли недоверчиво смотрел на старика.

Тот горько усмехнулся:

– Потому что, я, последний представитель Совета. Все остальные в виртуале.

– Что-о?!!

Буллит поднял кресло и буквально рухнул в него. Он не мог в это поверить. Эти великие мужи, как их называли в сети, положившие свою жизнь на алтарь служения людям, в итоге оказались такими же, как и все. Он просто не мог этого принять. Что же теперь будет с ним? А Гилрой тем временем продолжил:

– Да, сын, перед тобой последний человек, который никогда не был в виртуале. Мой друг Себастьян, ты его должен помнить.… В общем, месяц назад и он отказался от членства в Совете и подменил себе личную память.

Мэтью растерянно развел руками, оглянулся, взял графин, сделал глоток прямо с горла. Сморщился как лимон и, замахнувшись, кинул посудину в темнеющий зев холодного камина. Графин смачно лопнул, зазвенели осколки.

– К черту! Так вот Дэвид, слушай дальше. Как только последний мой соратник покинул меня, у меня развязались руки, я сам по себе стал единственным законодательным органом. И единогласным решением отменил мораторий о репатриации личной памяти гражданина. Поэтому ты собственно здесь.

– Постой, – Буллит вперил вытаращенные глаза на старика, – хочешь сказать, что ты теперь вроде бога здесь?

– Ну…, – Мэтью на секунду замялся, – в принципе да. В моих силах принять любое решение, блокирующих голосов больше нет. Главный электронный мозг и все остальные подчиняются мне.

Буллита залихорадило, мысли забегали, пейзажи любимой Кариуги всплыли в памяти. Да, ведь если этот старый предатель захочет, сможет отменить эту проклятую отработку, сможет обеспечить ему, своему сыну, бесконечный поток регпакетов. Сладкие грезы настолько затуманили его мозг, что он на некоторое время перестал слушать Гилроя.

– …поэтому я все-таки принял это решение.

– Какое решение?

–Ты меня, не слушаешь что ли? – Гилрой раздраженно дернул уголком безгубого рта.

– Отключаю к чертям я этот виртуал, говорю! Накладываю запрет на десять тысяч лет. Оставляю только образовательный уровень…

Человека в кресле словно облили ледяной водой. Намного более холодной, чем в его квартире. Он превратился в статую. Костяшки пальцев побелели, готовые превратить в труху подлокотники кресла. Если бы хватило сил.

– Поэтому ты мне нужен, Дэвид! У меня больше никого нет! Да и осталось мне не так много. Ты хотел стать всемогущим, так? Повелевать мирами! Я дам тебе эту возможность. Бери этот мир, управляй, возрождай! Веди людей в светлое будущее! И никакого виртуала, все будет по-настоящему.

Глаза Гилроя горели огнем. В глазах же Стэнли напротив застыла ледяная пустота.