Национальные особенности охоты за голосами

Нельзя быть слугой двух господ, поэтому я отклонил предложение. Про-

двигать человека, близкого к нацизму, пусть даже и изменившего свои

политические взгляды, я бы не стал хотя бы из боязни вновь превратить

рекламу в пропаганду. Я посоветовал Курту Вальдхайму отказаться от

перевыборов, прежде всего ради собственной страны: разве сможет Ав-

стрия занять свое место среди членов ЕЭС при президенте, изгнанном

международным сообществом? Во вторую очередь и изза себя самого.

Голосуют всегда за надежды. Носителем какой надежды может стать

Вальдхайм для своего народа, если учесть его возраст и прожитую им

жизнь? «Стань тем, кто ты есть», гласит заповедь. Вальдхайм, увы, есть

Вальдхайм.

Месяц спустя пришла добрая весть. Австрийский Президент принял ре-

шение не добиваться переизбрания.

Что же до Йорга Хайдера, то он тотчас выставил свою кандидатуру. По-

литика это вестерн, в котором героев всегда хватает. В том числе и от-

рицательных! уТ почувствовал зов Восточной Европы с у/ точно таким

же волнением, с каким в Л двадцать лет я воспринял приглашение со-

вершить кругосветное путешествие или в тридцать перейти в рекламный

бизнес. В конце мая 1989 года министерство иностранных дел обрати-

лось ко мне с просьбой выступить с лекциями в университете Восточно-

го Берлина. Я никогда не отказываюсь от встреч с молодежью из другой

страны. Мои компаньоны считают это моим недостатком, потому что, с

их точки зрения, такие встречи перегружают и без того напряженный гра-

фик работы. Я же, наоборот, отношу это к своим достоинствам, посколь-

ку от таких встреч я всегда получаю больше, нежели отдаю сам. На этот

раз я также не был разочарован. Ранее мне не доводилось пересекать

82

линию Бранденбургских ворот, и, надо сказать, я чуть было не опоздал: через несколько недель, 9 ноября, Берлинская стена рухнула.

Приступив к лекциям в университете, я был

поражен тем, что мог совершенно свободно общаться со студентами, ко-

торые демонстрировали

весьма высокий уровень знаний в области рекламы. Они были в курсе

всех крупных европейских

рекламных кампаний, особенно политических, и

проявляли трогательное любопытство к западным рекламным техноло-

гиям. Они хотели по

нять буквально все от методики проведения

опросов общественного мнения до использова

ния изобразительного ряда. Я с удивлением спрашивал их: Зачем вам все эти тонкости?

Но мы же обучаемся рекламе.

Вы шутите! Реклама у вас запрещена! Сегодня да, но кто знает, что бу-

дет завтра.

Три месяца спустя мы открыли агентство в Восточном Берлине.

1990 год начался в атмосфере полной растерянности. Новое десятиле-

тие безжалостно и бесцеремонно смело восьмидесятые годы, но не вы-

двинуло никакой новой модели общества. Дни тянулись бесконечно дол-

го. Работа в агентстве, которая обычно прогоняла усталость, впервые

тяготила меня. Реклама более не оказывала на меня своего тонизирую-

щего воздействия. Когда я нахожусь в таком состоянии, у меня все ва-

лится из рук. Мое ремесло не терпит пониженного давления. Мне могут

простить провал рекламной кампании, но скучный обед никогда. Такова

судьба всех тех, кого профессия заставляет быть самим воплощением

счастья: они не имеют права предаваться меланхолии. А против этого

состояния мне известно только одно лекарство смена обстановки.

Поэтому, как и всякий раз, когда моя холерическая жизнь замирала на

мертвой точке, я решил отправиться в путь. На завоевание Восточной

Европы. Когда мне было двадцать лет, я уже бывал в восточноевропей-

83

ских странах в составе туристической группы. На этот раз, учитывая мои

далеко идущие планы, я решил войти через парадную дверь. Для чего и

обратился за помощью к Франсуа Миттерану.

Йожеф Анталл, Человексвобода 127

В это время как раз шла подготовка к его официальному визиту в Вен-

грии?, который был намечен на 18 19 января 1990 года. Я попросил

включить меня в состав делегации. Это была весьма удачная мысль, по-

скольку, хотя мне и доводилось нередко бывать в коридорах власти, я

еще ни разу не участвовал в выездах президентской команды. Должен

сказать, что мне предстояло ознакомиться с одним из самых живо-

писных «дворцовых» обрядов.

Началось с того, что у меня объявилась масса помощников, всевозмож-

ных секретарей, референтов и атташе. Каждый из них представлял дело

так, как будто решение о включении меня в состав делегации было его

личной заслугой. Поэтому я улыбнулся про себя, получив письмо от

Миттерана, в котором тот со свойственной ему благожелательностью и

точностью стиля пригласил меня участвовать в поездке. Потом наступил

день вылета. Сбор ранним утром в аэропорту Руасси, который по торже-

ственному случаю превращен в Версальский дворец.

Красная ковровая дорожка, республиканская гвардия и прямо как на це-

ремонии пробуждения короля весь кабинет министров, прибывших на

проводы Его Величества. До чего же у них отвратительная профессия!