Национальные особенности охоты за голосами

время наших российских избирательных кампаний!

Ряд рекламных кампаний в пользу восточноевропейских демократов фи-

нансировал сам Сегела, не располагая, впрочем, для этого большими

деньгами. Так, о кампании Желю Желева он пишет: «Нам требовалась

простая и недорогая идея. Ведь финансировал кампанию, как уже пове-

лось, я сам».

В процессе всей этой эпопеи Сегела становится подлинным восточно-

европейским патриотом и шлет яростные инвективы в адрес Запада, ко-

торый, по его мнению, недостаточно поддерживает молодые восточно-

европейские демократии, их лидеров, в частности Желева: «Из всех

этих новых руководителей государств, рожденных случайностями оппо-

зиции, Желев, несмотря на свой внешний облик, возможно, самый ум-

ный. Но Запад об этом никогда не узнает. Читали ли мы когданибудь

хоть строчку о нем или о Болгарии? Что нашим массмедиа страна, пре-

зидент которой не казнил ее диктатора, не знал Пражской весны, не пи-

сал пьес, не получал Нобелевской премии?» Повсюду в главах книги

рассыпаны очень точные наблюдения о нравах, царящих в постсоциали-

стических странах:

«На той стадии демократизации, на которой находились восточноевро-

пейские страны, независимость принадлежала тем политикам, кто ее

брал. Как только их избирали, им уже не очень хотелось делиться своей

властью с другими. Поэтому здесь постоянно существует угроза того, что власть в государстве может быть узурпирована теми людьми, кото-

рые на протяжении долгих лет сами боролись против тоталитаризма».

20 Жак Сегела, творец президентов и парадоксов Вы здесь, в этой атте-

стации, никого не узнаете? Впрочем, одному из самых любимых «клиен-

тов» Жака Сегела Желю Желеву сначала, как известно, не удалось вы-

играть выборы. Победил его соперник социалист (по существу, комму-

нист) Петр Младенов.

Сегела сокрушается по поводу того, что болгарские избиратели оказа-

лись во власти психологической инерции и под гипнозом численного

преобладания партии, долгие годы стоявшей у власти: «Вот она, сила

партии, которая, несмотря на кажущийся упадок, все еще насчитывает

миллион членов десятую часть всего населения и делает ставку на жи-

вущий в народе страх».

И тогда Сегела подсказывает Желеву нетривиальный прием уже не

предвыборной, а послевыборной борьбы советует ему применить «тео-

13

рию малых волн», то есть, попросту говоря, распространить некий убий-

ственный для Младенова слух.

«Тяжело, ох как тяжело для специалиста по рекламе признать, что слухи

порой позволяют добиться большего, чем то, что он считает своим ис-

кусством... пишет по этому поводу Сегела. Уже давно я оценил преиму-

щества телеграфа джунглей тамтама».

Парадокс заключается в том, что древний «телеграф джунглей» слухи

это одновременно, по мнению Сегела, и самый современный способ по-

литических коммуникаций: «Сейчас на марше второе поколение комму-

никаций: время оглушающей рекламы ушло, мы вступаем в более утон-

ченную эпоху нагона волны... Самое надежное медиасредство сегодня

это уже не расклейка афиш или чтото подобное, а информация, запус-

каемая малыми дозами, излучаемая со всех концов».

Жак Сегела, творец президентов и парадоксов 21 Следуя этой страте-

гии, которую ему подсказал Сегела, потерпевший поражение на выборах

Желю Желев пустил по рукам видеокассету, на которой был заснят Мла-

денов, произносящий с парламентской трибуны за полгода до своего из-

брания однуединственную, но самоубийственную для него фразу: «Луч-

ше всего пустить в ход танки». Слухи об этой кассете и об этой фразе

мгновенно распространились по всей Болгарии и вызвали бурю возму-

щения. Младенов вынужден уйти в отставку. Назначаются новые выбо-

ры. Болгарским президентом становится Желю Желев. И опять, как в

случае с Миттераном, Сегела уверяет нас, что победа досталась Желе-

ву исключительно благодаря ему самому, его личным качествам, его же-

лезной воле: «У Желева не было ни репутации, ни иностранной помощи, ни признания сильных мира сего, но он сражался за несколько идей, ко-

торые кажутся нам наивными в силу своей очевидности: свобода, соб-

ственность, труд». «Человек, не известный миру и вплоть до этих по-

следних недель даже собственному народу, благодаря своему само-

обладанию и упорству стал народным героем, которого ждала

Болгария». Сам Сегела, по своему обыкновению, сделав свое дело, ухо-

дит в тень.

Наибольший интерес у нас, российских читателей, вроде бы должна вы-

зывать глава книги, посвященная России, «Ельцин. Человектанк». Увы, в

ней мы находим мало того, что вызывало бы гордость за наше отече-

ство. Скорее наоборот, постоянно ощущаешь стыд.

«Москва ударила в нос, пишет Сегела. Уже в аэропорту вас окутывает

вонь тягучая, удушающая, гнилостная. Недаром «Аэрофлот» у нас про-

звали «Аэросортир». Как это можно, что22 Жак Сегела, творец прези-

14

дентов и парадоксов бы ворота в тысячелетний город были такими

грязными?