Национальный состав Красной армии

Анализ деятельности национальных военных школ на конкретном документальном материале показывает, что, несмотря на определенные льготы при поступлении, к курсантам предъявлялись высокие требования. Тех, кто не соответствовал требованиям красного командира по своим физическим, образовательным или морально-психологическим характеристикам, приходилось отсеивать. Например, для Северо-Кавказской кавалерийской школы горских национальностей с первого же набора, состоявшегося в 1924 г., серьезной была проблема высокого отсева курсантов. На стадии приема кандидатам предстояло выдержать целый ряд экзаменов по общеобразовательным предметам и физической подготовке, самыми сложными из которых были математика и русский язык[1273]. Было решено при ежегодных наборах держать сверхкомплект в 60 человек с учетом большого отсева курсантов в период обучения[1274]. Практика подтвердила правильность этой меры. В последующем отсев курсантов оставался стабильно высоким. Так, в 1925 г. было набрано 102 курсанта, а в 1928 г. выпущено из этого набора лишь 35 курсантов и еще 22 человека были оставлены на второй год в разных классах. Отсеяно, таким образом, 45 человек (44 %). В 1926 г. было набрано 60 курсантов, из которых в 1929 г. выпустились только 12, оставлены на второй год – 15, отсеяно – 33 человека (55 %)[1275]. В среднем по военным школам процент отсева в связи с неуспеваемостью, состоянием здоровья, политико-моральным причинам также был высок, но не настолько, как в приведенном примере (за 1928–1937 гг. из всех военных школ было отчислено 23,4 % курсантов[1276]). В национальных школах большой отсев объяснялся более низкими культурно-образовательными характеристиками курсантов, недостаточным знанием русского языка. По воспоминаниям бывшего курсанта школы, впоследствии генерал-лейтенанта, абхазца по национальности Х.Л. Харазия, занятия отличались большой интенсивностью, плотностью и сложностью курсов. Не все курсанты выдерживали такую нагрузку[1277].

Боевая учеба начальствующего состава продолжалась затем в течение всей службы в национальных частях. Для всех частей Красной армии основными элементами боевой учебы являлись: тактическая, общевойсковая, стрелковая и физическая подготовка. Тактические занятия проводились с начальствующим, курсантским и рядовым составом в течение года по планам боевой подготовки. Они подразделялись на теоретическую учебу и практические действия в поле. Отдельным специфическим видом командирской учебы была разного рода кружковая и клубная работа по освоению русского языка. Слабое его знание не давало пользоваться богатой военной литературой на русском языке и тем самым повышать свою профессиональную квалификацию[1278].

С командным составом занятия проводились дифференцированно, по должностным категориям. Средний состав командиров и политработников обучали командиры и комиссары батальонов, полков или бригад. Их, в свою очередь, вышестоящие начальники. Полученные знания проверялись и закреплялись на батальонных, полковых, дивизионных и окружных военных играх и учениях.

О возросших боевых возможностях командного состава национальных воинских формирований свидетельствует самостоятельное проведение ими во второй половине 1920-х гг. крупных военных игр с большим количеством вводных, требовавших достаточно высоких тактических знаний. Например, такая военная игра была проведена в Азербайджанской дивизии с 21 по 28 августа 1928 г.[1279] В 1927 г. в Закавказье прошли учения по противодесантной обороне Черноморского побережья, где каждая национальная дивизия имела свой участок обороны. Аналогичные учения проводились в Среднеазиатском военном округе. Национальный командный состав также активно привлекался и к окружным военным играм. В них нередко участвовал весь руководящий состав до командиров полков включительно. В 1928 г. Реввоенсовет СССР подвел итоги военной подготовки старшего и среднего начальствующего состава. Было отмечено, что в целом в национальных воинских формированиях произошел заметный сдвиг в лучшую сторону. К слабым сторонам относились: недостаточное овладение современными типами вооружения, организацией боя, топографией и теорией стрельбы[1280].