Натурщица

— Тихо, — засмеялась Сима. — Я-то помню. Поехали за подарками. Я все давно заказала, подарки нас ждут в пунктах выдачи — только забрать.

— Ты самая предусмотрительная женщина на свете, — с восхищением сказал Алексей.

И они поехали забирать подарки. Массажную накидку на кресло, теплые красивые домашние угги и солевую лампу-ночник.

— Я куплю букет, — решила Стелла. — Какие цветы любит Полина Андреевна?

Сима засмеялась:

— Она любит черные розы. Ну, как черные… Чтобы цветы были настолько темно-красные, что почти черные. Бархатные. И обязательно свежие и крепкие.

— Найдем! — пообещала Стелла.

После цветочного заехали в супермаркет, накупили вкусностей на праздничный стол. Конечно же, не обошлось без меренг из кондитерской внизу. Стелла тащила огромный букет шикарных бархатных роз — темно-красных, почти черных.

— О, какой восторг, детка, — пробормотала лиловая дама, встречая их в передней.

В честь праздника она сменила свой обычный лиловый халат на кипенную блузку и прямую дымчато-сиреневую юбку.

— Угги, конечно, не подходят к этому наряду, — сказала Полина, — но я все равно их надену. Кто их там, под столом, разглядит, правда?

Она восседала в своем кресле, как на троне, во главе стола. И на спинку кресла была наброшена массажная накидка.

— Слушайте, это аж неприлично, — тихо улыбнулась лиловая дама. — Я как на коленях у страстного мужчины сижу. Симушка… давай с массажем потом, хорошо?

— Без проблем, — подошла к ней Сима. — Отложим ее пока в сторону.

— Но мне понравилось, — подмигнула Полина.

На некоторое время над крытым парадной скатертью столом повисла пауза — все отдали должное праздничной трапезе.

— Мы такие чинные, — заметила Стелла, прервав затянувшее молчание. — Просто персонажи Диккенса!

— Ты полагаешь? — отозвалась Полина Андреевна и обратилась к Алексею: — Мне всегда нравилась старая добрая англоязычная литература. А Диккенс или Марк Твен, мне даже не принципиально.

— Марк Твен? — в первую секунду не поняла Стелла, а потом до нее дошло: — А, тетушка Полли!

— Ну, необыкновенно начитанный ребенок, — Полина Андреевна была очень довольна и просто лучилась. — Но сегодня ладно, держим атмосферу Диккенса…

Однако где-то через полчаса лиловая дама сослалась на усталость и сказала, что хотела бы вздремнуть.

— Спасибо, дорогие мои, — сказала она. — Так приятственно я давненько не проводила время. Жаль, для «Монополии» я сегодня не гожусь…

— May be, в следующий раз? — смеясь, предложила Стелла.

— May be, — согласилась Полина. — Детка, тебе необычайно идет новый образ. А теперь, с вашего позволения, я откланяюсь. Да и меренги кончились.

— Полина Андреевна, с вами все в порядке? — встревожилась Сима.

— Разумеется, — тоном царственной особы заверила та. — Что со мной может случиться? Просто отдохну после обеда — только и всего.

— Мы отвезем Стеллу к Александру и вернемся, — заверила Сима.

— Не спешите. Торопиться некуда.

И лиловая дама торжественно уехала в спальню, и двери за ней закрылись, точно закрылся занавес.

— Па-ап, она просто чумовая! — прошептала Стелла отцу — для нее это было высшим комплиментом.

А когда они поехали отвозить ее к дядюшке и тетушке, объявила по дороге, что собирается стать врачом.

— Неожиданно, — озадачился Алексей.

— Ну, во‐первых, меня вдохновил вправленный Симой вывих, — сказала она. — Во-вторых, это к нашему разговору, тетя Сима.

— Да, поняла, — кивнула та, вспомнив намерения девочки «кому-нибудь помогать или кого-нибудь спасать».

— А как тебе такая идея? — неожиданно произнес Алексей. — Попрактиковаться в уходе за пожилым человеком. Рассматривай это как работу, я обещаю спонсировать.

Стелла задумалась.

— Если ты спонсируешь, — сказала она наконец, — я не буду считать это настоящей работой. Но сама идея мне очень нравится! Я хоть человеком себя почувствую.

— А я рядом с вами чувствую себя ну очень счастливым человеком, — смеясь, сказал Алексей.

— Заметано, — спокойно сказала Стелла. — Я точно остаюсь в России.

Алексей и Сима переглянулись.

— Уверена? — спросил он.

— А вы оставите меня у себя жить? — испытующе глядя на отца, спросила девочка. — Ты же прекрасно понимаешь, что ТАМ я никому не нужна. Или ты ее боишься?

Конечно, и Сима, и Леша поняли, кого Стелла имеет в виду.

— Просто сейчас я еще ребенок по законодательству, — пояснила Стелла, и голос ее чуть дрогнул и зазвенел, выдавая скрываемое за напускным спокойствием волнение. — Но я же не вещь! Разве мнение несовершеннолетнего ребенка не учитывается?

— Учитывается, конечно, — сказал Алексей, тормозя на светофоре. — Но без юриста нам точно не обойтись.

— Так ты согласен?! — подскочила Стелла.

— Эй, потише, — засмеялся художник. — Машину перевернешь.

— Не переверну, я, кстати, уже худеть начала, — гордо объявила Стелла. — Минус два кило. Держу уже три дня. Значит, и потом они ко мне не вернутся. И пойду дальше на снижение, я упорная! Сима, я упорная?

— Еще какая, — уверила та, смеясь. — Дай тебе точку опоры, ты Землю перевернешь, не то что машину! И я вовсе не про вес…

— Ур-ра-а! — шепотом прокричала Стелла и начала сидя выписывать какие-то тихие, но очень выразительные антраша.