Научи меня мечтать!

— Шерри связывала сны с деятельностью воображения, — продолжал Элрой. — Но, как мне кажется, она ошибалась. Одно с другим прямо не связано, хотя, конечно, общее у них имеется. Вот что сбило ее с толку! Она думала, что, раз мы не видим снов, значит, мы не умеем мечтать. Мы же не видим снов совершенно по другой причине. Хотя, возможно, по ней же мы и не мечтаем. Но если она действительно сказывается на сновидениях, удаляя их из памяти, и тут уже мы ничего не можем поделать, то не мечтаем мы по собственной воле… по собственному нежеланию… Одним словом, это все из-за инъекций знаний, которые мы получаем в детстве. Некоторые их вещества… — Элрой взглянул на Джулию, — давайте я обойдусь без подробной химии и биологии, да? Они имеют свойство оставаться в организме и препятствовать именно сновидениям. И немного притупляют определенные эмоции. В остальном же на здоровье они никак не сказываются. В общем-то, это совсем не считается страшным, да и опять же, все давно уже делают эти инъекции, не задумываясь ни о чем, и не подозревают об их влиянии на сны. У нас вообще о снах предпочитают много не говорить. И не думать о них. Считается, что видеть сны — это позорно. Что это признак инфантильности. Ведь в детстве мы видим сны… а со взрослостью они как бы уходят… И никто, у кого они остались, не признается в этом. Существуют даже общества анонимных сновидцев, где люди пытаются отучиться… но правда в том, что у них уже не получится. Шерри первая из тыньчжиан, кто за долгие годы и даже века смог увидеть настоящий, полностью выдуманный сон! Пока же большинство членов тех обществ — куда она, кстати, никогда не входила, потому как не считала нужным от снов избавляться! — видят только отрывки из прошлого. Почему? Те вещества могут находиться в организме всю жизнь в том же количестве, что и изначально, когда попали вместе с инъекциями. Но они могут и разрушаться… если… как бы лучше и понятнее сформулировать?.. если человек будет испытывать вполне определенные чувства… Роберт, у вас очень скептическое выражение лица… ну, если желаете, я могу потом расписать все реакции, происходящие в организме… определенные чувства вызывают определенные гормоны, разрушающие те вещества. Я не могу сейчас точно сказать, какие же чувства способны их вызвать, каким словом их лучше охарактеризовать … это не так важно. Важно, в конце концов, не название, а сами чувства, которые надо ощутить … Правда в том, что мы редко когда их испытываем. Нет, некоторые из нас весьма темпераментны[185]… но у них нет того, что можно было бы назвать… пожалуй, я все-таки назову это так — нечаянной радостью. Они, конечно, радуются, совершая покупки, но… они, в общем-то, уже знают, что будет. А вот радости неожиданной, спонтанной, которая именно поэтому оказывается сильнее всего и вызывает, если все-таки идти к биологии, большее количество гормонов… может быть, радости от собственных мечтаний, радости от неожиданных открытий… одним словом, если человек испытает такое чувство хоть раз в жизни, он станет видеть сны, потому что часть тех веществ разрушится. Необратимо. И что бы они ни делали в своих обществах, какие бы рецепты ни выдумывали, они будут видеть сны. Долгое время только отрывки из прошлого. Но чем чаще они будут испытывать радостные сильные эмоции, чем больше они раскрепостятся, тем скорее смогут избавиться от всех веществ, так что в конечном счете, на примере Шерри мы это и увидели, человек сможет видеть самые настоящие, выдуманные сны!

— А ты видишь сны? — спросила Джулия.

— Только… отрывки из прошлого, — смущенно пробормотал Элрой.

— Значит, у тебя было мало… такой нечаянной радости? — погрустнела она.

— Скорее… я их вижу, потому что мне просто не доделали все инъекции и у меня не накопилось достаточного количества веществ… мне они были ни к чему. Ведь с очками я все уже знал и успешно сдал все экзамены.

— Но почему же ты не объяснил Шерри, в чем дело? — удивился Роберт. — Если ты знал…

— Узнал только сегодня…

— И раньше ты никогда не думал о снах? — удивление Роберта все возрастало.

— Я думал только о том, как от них избавиться, — тяжко вздохнул Элрой.

Снова наступила тишина.

— А расскажи, пожалуйста, побольше об этих инъекциях! Что это?

— Извольте. Инъекции начинают делать достаточно рано — это зависит от индивидуального развития. Обычно с четырех или пяти лет. Сначала редко и очень малыми дозами, но постепенно все больше и чаще. В 15 лет, когда человек получает все положенные ему инъекции, его образование считается завершенным, и он отправляется искать работу. Конечно, у нас остались библиотеки, но, признаюсь, их никто и не думает посещать. Ведь там написано либо то, что они уже узнали при помощи инъекций, либо то, что им по специальности не понадобится. Это логично. Если б понадобилось — оно бы уже было в инъекции. Так что тратить время на остальное им в голову не приходит… им гораздо больше хочется попробовать получить собственный опыт. Так что они уходят в работу с головой.

— И все у вас проходят одно и то же?