Научи меня видеть ночью (СИ)

— Но что? Ты не виноват? — язвительно взвилась Алина, уступив уколу досады. — Не ты мною манипулировал? Не ты хотел использовать как карманный фонарик? Подумал, что ещё нужно, кроме заботы, внимания и похвалы, сироте, которая всегда была этого лишена? Потрясающий план, Александр, я искренне польщена твоими чувствами. И по горло сыта обманом.

— Обманом?

— Ты мне лгал со дня нашей встречи. Ты — Чёрный Еретик. Ты — создатель Каньона.

По его лицу скользнула тень. Или ей так показалось.

— Я не говорил тебе всю правду, но ни разу не лгал.

— Так у нас теперь частичная ложь и не ложь вовсе? Потрясающее увиливание. А этот заговор с Апратом? Отравление царя? Захват власти? Я слышала об этом в городе.

— Служение такому царю сродни предательству государству и совести, — не поведя и бровью, отозвался Дарклинг.

— Так ты у нас мученик? — издевательски вопросила Алина.

— Я уж думал, что ты понимаешь меня. Вечно скрываться, боясь, что тебя убьют за твой дар. Поэтому я построил Малый Дворец. Ты понимаешь? Всё это. Всё, что я когда-либо делал, я делал ради гришей. Ради Равки.

— Ты слеп.

— А ты не опытна. Безопасность наших людей всегда была моим приоритетом.

— Скажи это Жене, которую ты подарил царице совсем девчонкой, — прошипела Старкова, щурясь от головной боли и ломоты во всём теле.

— Она — солдат, как и все мы. Равка…

— Равка-Равка-Равка. Только это и слышно. Прекрати прятаться за какими-то идеалами. Ты проклятие для неё, а не спасение, — взвинченно завершила Алина, поздно спохватившись. На его лице мелькнуло судорожное осознание напополам с надеждой. Он смял расстояние в два счёта, чтобы сбить её с толку.

— Святые… — он устало, вымученно вздохнул, прикрыв глаза. — Я так долго тебя ждал, Алина.

— Так это была правда? — вопрошающе охнула Старкова, пошатнувшись. Дарклинг мягко придержал её за плечи. — Не сон?

— Я ждал тебе веками. В том шатре… В день, когда выяснилось, что это ты — заклинательница солнца, я на миг подумал, что сошёл с ума. Картограф Старкова была так похожа на ту Алину.

Он говорил не связно, с придыханием, переживая потрясение, идентичное её собственному, и удерживал за локти, мягко и завороженно поглаживая, словно не замечая за собой и боясь, что она исчезнет, как тогда.

— Я пытался, Алина… Всё это время я пытался разыскать тебя. Везде, где мог. Я встретил столько Алин и ни одна из них не была тобой. Это было сродни сумасшествию. А, когда потерял надежду, пытался следовать единственному, что от тебя у меня осталось. Совету про путеводную звезду… поверить не могу, — помолчав, добавил он и уже совсем, обессилев, произнёс. — Что нам делать?

— Не знаю. Искать компромиссы? Наконец, нормально поговорить? Для начала отпусти Мала, дай нам увидеться. И я обещаю, проблем не возникнет. А ещё я ни за что не позволю использовать Каньон в качестве оружия.

Дарклинг помрачнел, нервно дёрнув плечами.

— Этот разговор будет не из лёгких, но я согласен устроить его. И я тебя услышал. Завтра на рассвете встретимся в моём шатре, а пока отдыхай.

Он уже достиг полога, когда Алина окликнула его. Александр медленно обернулся.

— Слушай, я растеряна и всё ещё зла на тебя за ложь. Это так. Но я готова это обсуждать. Я не отказываюсь от своих слов о том, что хочу для Равки и гришей лучшего, и я знаю, что ты тоже этого хочешь. И я хочу верить в то, что вместе мы справимся, — в конце Алина даже позволила себе смешок с явной отсылкой к его горячей тираде у фонтана. — Что вместе сможем изменить мир.

Он медленно, но твёрдо кивнул.

— Что же касается нас… Я думаю, мы и с этим справимся. Только дай мне время разобраться во всём, что я чувствую. Наверное, это жестоко — просить у тебя время. Не я ведь ждала так долго, но открывшаяся истина мне в новинку.

— Справедливо. Доброй ночи, Алина. Завтра начнём.

— Доброй. И, Александр, надеюсь, в твоём дневнике всё же нашлось место для меня.

Дарклинг загадочно улыбнулся и пожал плечами.

— Возможно. Я всегда любил рисовать звёзды… звёздочка.